Центр по изучению проблем разоружения, энергетики и экологии при МФТИ

Морские стратегические ядерные силы России: сокращение или развал?

Евгений Мясников

Статья вышла в журнале Море (№ 3, 1996 г., с. 66-69) под названием Будущее морских стратегических сил России. Ниже приводится авторский вариант.


В наши дни во всем мире насчитывается более 500 боевых подводных лодок. Пятьдесят четыре из них осуществляют особую миссию. Вооруженные баллистическими ракетами с ядерными боеголовками, они систематически выходят на боевое патрулирование в глубины мирового океана для того, чтобы всегда быть готовыми нанести удар возмездия по агрессору, если не будет другого способа его остановить. Одна такая американская атомная подводная лодка с баллистическими ракетами (ПЛАРБ) типа "Огайо" ("Ohio"), вооружена 192 боеголовками, нацеленными по территории потенциального противника. Двести стратегических боезарядов несет российский ракетный подводный крейсер стратегического назначения (РПКСН) проекта 941 ("Тайфун"). Мощность каждого из зарядов, которыми вооружены эти корабли, в десятки раз выше, чем у атомной бомбы, разрушившей Хиросиму в 1945 г.

Размещение стратегических ракет на подводных лодках обладает рядом преимуществ. Так, в частности, развертывание ядерного оружия вне границ национальных территорий подвергает меньшему риску мирное население. Но главное - подводные лодки наименее уязвимы по сравнению с другими видами базирования ядерного оружия.

Положение шахт наземных баллистических ракет хорошо известно потенциальному противнику. Мобильные наземные ракеты также могут им отслеживаться с помощью разведывательных спутников. Стратегические самолеты способны находиться в воздухе менее суток, а при затяжном конфликте высока вероятность, что базы авиации будут уничтожены. Что касается подводных лодок, то они находятся в море в течение нескольких месяцев, оставаясь незамеченными.1 Получив приказ на применение оружия, подводная лодка может выполнить его в считанные минуты.

В современном мире ядерному оружию отводится сдерживающая роль. В концепции сдерживания, которая разделяется всеми "ядерными" государствами, основным критерием, предъявляемым к стратегическому оружию, является его неуязвимость. Иными словами - надежная защищенность от возможного упреждающего воздействия потенциального противника и способность в любой мыслимой ситуации нанести ответный ядерный удар по его территории. Очевидно, чем глубже будет идти в мире процесс сокращения ядерных вооружений, тем острее будет стоять вопрос уязвимости остающихся арсеналов.

Именно эти мотивы побуждают США, Великобританию и Францию размещать от 37% до 100% соответствующих ядерных арсеналов в море и обновлять морские стратегические ядерные силы (МСЯС). По сообщениям прессы, планы создания стратегических подводных лодок следующего поколения разрабатываются и в КНР.2 В России же складывается такая ситуация, что ее МСЯС через десять лет перестанут существовать.

Гонка разоружения.

Когда распался Советский Союз, Россия в наследство получила 55 подводных ракетоносцев, которые несли почти треть стратегического арсенала СССР.

Двухсторонний Договор об ограничении стратегических наступательных вооружений (СНВ-1), подписанный в 1991 г М.С. Горбачевым и Дж. Бушем, применительно к российским МСЯС предполагал вывод из боевого состава к 1997 г всех старых РПКСН (проектов 667АУ, 667Б и 667 БД - "Янки", "Дельта-1" и "Дельта-2" соответственно). Подчеркнем, что к этому времени должен практически закончиться срок эксплуатации указанных подводных лодок. В результате сокращений по Договору СНВ-1 к концу тысячелетия в составе российского флота планировалось иметь стратегические ракетоносцы третьего поколения - проектов 667БДР ("Дельта-3"), 941 ("Тайфун) и 667БДРМ ("Дельта-4").

Согласно Договору СНВ-2, подписанному Россией и США в январе 1993 г, обе стороны должны сократить к 2003 г максимальное количество развернутых боевых зарядов до 3000-3500 единиц, причем в составе МСЯС каждой стороны должно быть не более 1750 боеголовок. Совсем недавно, в январе 1996 г этот Договор был ратифицирован Сенатом США, и он вступит в силу, если получит одобрение большинства депутатов Государственной Думы России.

Отметим, что Договор СНВ-2 не приводит к каким-либо дополнительным сокращениям российских МСЯС по сравнению с Договором СНВ-1. Поэтому, в начале 1993 г эксперты строили предположения, что в 2003 г Россия будет иметь в боевом составе 23-25 стратегических ракетоносцев, и для этого ей не придется строить новые.3

В действительности темпы вывода из боевого состава стратегических подводных лодок оказались гораздо выше, чем предполагалось. Хотя на 1 июля 1995 г по официальным данным за Россией числилось 45 ракетоносцев, на сегодняшний день на боевое патрулирование способны ходить только 27 из них. С остальных подводных лодок, в число которых входят и корабли третьего поколения, сняты боевые ракеты. Для подавляющего большинства из этих восемнадцати РПКСН следующая графа в биографии - вырезка ракетных шахт и утилизация лодки. Представители флота и оборонной промышленности прогнозируют, что если отношение Правительства к ситуации в морских стратегических силах не изменится, то к 2005 г страна останется без морской составляющей ядерной триады.4

Одна из основных причин ускоренного вывода кораблей из боевого состава - отсутствие среднего ремонта. Для того, чтобы эксплуатировать корабль в течение 25-30 летнего срока, средний ремонт необходимо проводить раз в 7-8 лет. В противном случае, продолжительность жизни корабля сокращается до 10-15 лет, как это случилось с российскими авианосными крейсерами. По заявлению заместителя Председателя Госкомитета РФ по оборонным отраслям промышленности Г.П. Воронина, в середине 1995 г межремонтные сроки не истекли только у 20 стратегических ракетоносцев, а к 2000 г таковых останется всего 10.5

Показательны темпы осуществления среднего ремонта. В 1980-е годы, в пике расцвета советского ВМФ, средний ремонт корабля осуществлялся в течение 1.5-2 лет. Согласно генеральному директору Северодвинского НПО "Звездочка" Н. Калистратову, головной РПКСН проекта 667БДРМ ("Дельта-4") находится на стапеле с 1991 г, и конца этому ремонту не видно.6

Еще более тяжелая ситуация сложилась с ракетоносцами проекта 941 ("Тайфун"), которые переоснащаются на новый ракетный комплекс Д-19УТТХ с улучшенными тактико-техническими характеристиками. В 1994 г должна была закончиться модернизация первого из подводных крейсеров проекта 941. Однако, работы остановились после проведения ходовых испытаний корабля из-за отсутствия финансирования. У заводского причала на "Севмашпредприятии" в Северодвинске ждет уже год начала модернизации второй тяжелый стратегический ракетоносец. По мнению западных аналитиков, в настоящее время только один из "Тайфунов" способен нести боевую службу.7 Вероятно, этот тот самый крейсер, который в августе прошлого года достиг Северного полюса, и осуществил ракетные стрельбы.8 По оценкам Г.П. Воронина, если ситуация не изменится, все "Тайфуны" могут быть выведены из боевого состава к 2000 г.9

Хотя стратегические подводные лодки проекта 667БДР ("Дельта-3") были рассчитаны на срок эксплуатации до 2007 г, возможность их использования после 2003 г уже не рассматривается всерьез. В 1994 г был списан первый ракетоносец этого проекта. По самым оптимистичным сегодняшним оценкам экспертов, даже если удастся продлить сроки службы более "молодых" РПКСН проектов 941 и 667БДРМ, к 2000 г в составе МСЯС останется не более 20 стратегических подводных лодок.

Как и у подводных лодок, ограничены и сроки гарантийной эксплуатации баллистических ракет. По существующим техническим нормам современные ракеты могут исправно нести боевую службу около 10 лет. Если не проводить регламентных работ по их обслуживанию, ракеты будут представлять большую опасность для окружающих, нежели для потенциального противника.

Хотя Министерство обороны РФ недвусмысленно заявило о намерении начать строительство нового поколения ракетоносцев в самом ближайшем будущем, по прогнозам Г.П. Воронина, ввод в состав флота головного ракетоносца состоится не ранее 2003 г.10 В тяжелом положении находится судостроительная промышленность, финансируемая на уровне 15-20% от необходимого. Теряются наработанные связи с контрагентами, уходят наиболее квалифицированные специалисты. Еще более сложное положение по перспективным разработкам. В первом полугодии 1995 г финансирование НИОКР в ВМФ составляло лишь 8-10% от утвержденного госзаказа.

Одна из самых серьезных проблем российских МСЯС - кадровая. Прошло уже более четырех лет, когда об этом стало известно в средствах массовой информации.11 Что изменилось? Бытовые условия подводников и их семей, которые живут в Заполярье и на Камчатке не улучшились. Уровень зарплаты командира ракетоносца по-прежнему сопоставим с зарплатой водителя на берегу, тем не менее и ее выдают с задержкой в несколько месяцев. Но самое главное, уже более четырех лет у моряков, идущих на очередное боевое патрулирование, нет ответа во имя чего они и их семьи выносят тяготы службы Отечеству. Основными мотивами, удерживающими специалистов, остаются чувства долга и безысходности. Интересно, что в 1960-е годы пожалуй только космонавты могли состязаться по рейтингу с профессией подводника.

Объективные факты таковы, что экипажи кораблей на флоте укомплектованы только на 75%. Существует катастрофический дефицит офицеров среднего звена - именно тех людей, которые отвечают за технику и вооружение. По сравнению с 1991 г в четыре - пять раз уменьшилось время, проведенное личным составом в море, что ярко иллюстрирует уровень боевой подготовки экипажей РПКСН.12 Маловероятно, что тренажеры на берегу способны стать адекватной заменой, тем более после того как флот потерял наиболее крупный свой Центр подготовки в Палдиски, где проводилось комплексное обучение экипажей стратегических подводных лодок.

Особую озабоченность вызывает то, что даже при самых благоприятных условиях нужны годы, если не десятилетия для того, чтобы справиться с перечисленными проблемами.

Кто виноват?

Причина столь бедственного положения хорошо известна - отсутствие требуемого финансирования Вооруженных Сил России в течение нескольких последних лет. К примеру, за последние два года в государственном бюджете предусматривалось лишь около 60% от запрошенных Министерством обороны сумм. Не изменилась ситуация и в текущем году. На расходы Вооруженных Сил бюджетом предусмотрено 80 трлн руб, или 59%, от того что было запрошено. Несмотря на дефицит средств, отпускались они также крайне нерегулярно. К концу 1995 г Министерство обороны получило лишь 50-60% средств, выделенных по бюджету. До сих пор не погашены некоторые задолженности предприятиям оборонной промышленности за 1994 г.

Казалось бы, в таких условиях политическое руководство страны и руководство Министерства обороны давно должны были сделать естественный шаг - привести в соответствие запросы Вооруженных Сил и экономические возможности государства. Очевидно, для этого пришлось бы четко определить приоритеты развития Вооруженных Сил и решить от чего следует отказаться. Поскольку этого сделано не было, ни решения Правительства, ни Указы Президента, как к примеру, "О неотложных мерах по поддержанию боеготовности морских стратегических ядерных сил" от 6 июня 1995 г, не выполнимы, так как не обеспечены финансово. Создается впечатление, что политическое руководство России либо не желает решить проблему, либо не способно это сделать.

Что делать?

По-видимому, как и другие многочисленные проблемы Вооруженных Сил, проблемы морской стратегической составляющей нельзя решить одним росчерком пера. Тем не менее, представляется что уже давно назрела необходимость совершить два шага, которые бы позволили сохранить России свой ядерный щит, не распыляя и без того скудные средства.

Во-первых, необходимо разработать и принять национальную программу развития стратегических ядерных сил, в которой были бы определены требуемая структура и количественный состав СЯС, а также четко сформулирована позиция государства, о том как СЯС будут использоваться в той или иной ситуации.13 Яркой иллюстрацией является нынешнее положение с ратификацией Договора СНВ-2. Прошло уже три года после его подписания. Однако до сих пор ни Правительство, ни Министерство обороны не представило законодателям долгосрочную Программу реализации этого Договора и дальнейшего развития стратегических ядерных сил с учетом финансовых, технических, социальных и экологических аспектов, несмотря на неоднократные запросы Думы.14

Во вторых, необходимо обеспечить максимальные приоритеты СЯС в рамках оборонного бюджета. В частности, ссылаясь на общепризнанное мнение российских военных, что "...стратегические ядерные силы - это приоритет военной политики," заместитель председателя комитета Думы по обороне А.Г. Арбатов предлагает: "...СЯС должны получить близко к 100% своих потребностей по содержанию, опытно-конструкторским работам, производству и развертыванию вооружений и военной техники, ликвидации и утилизации вооружений."15 Учитывая то, что по оценкам Генерального штаба ВС России, для поддержания ядерного арсенала в 3000-3500 боезарядов, хватило бы около 10% оборонного бюджета, предложение А.Г. Арбатова не кажется утопичным.16

По-видимому, ближайшие один-два года станут определяющими дальнейшую судьбу МСЯС. Существует надежда, что за это время России удастся сохранить наиболее существенную часть военной, производственной и научной инфраструктуры, а соответственно, и способность создавать и содержать стратегические подводные лодки и ракеты морского базирования в будущем. В противном случае, эта возможность будет утеряна на десятилетия.


1) Последние два года на страницах российской периодики велась широкая полемика по вопросу насколько уязвимы российские стратегические ракетоносцы. Автор настоящей статьи делает вывод на основе собственного исследования (см. Е.В. Мясников, Будущее стратегических ядерных сил России: дискуссия и аргументы, Долгопрудный, Центр по изучению проблем разоружения, экологии и энергетики при МФТИ, 1995).

2) Navy News & Undersea Technology, January 9, 1995

3) А.Г. Арбатов, Договор дороже денег, Новое Время, N 2-3, 1993 г, с. 24-27.

4) См., например, А.М. Овчаренко, Перспективы морских стратегических ядерных сил России, Независимая Газета, 6 сентября 1994, с. 5; Б. Тюрин, Развал кораблестроения - гибель флота, Морской Сборник, N 7, 1995, с. 8-15.

5) См., Б. Тюрин, 1995.

6) Н. Калистратов, Морские стратегические ядерные силы России идут ко дну, Красная Звезда, 13 января 1996, с. 3.

7) Joshua Handler, Russia Ready for START III, Bulletin of the Atomic Scientists, Janury/February 1996, pp. 11-12

8) С. Прокопенко, "Тайфун" на Северном полюсе, Красная Звезда, 6 сентября 1995 г, с.2

9) См., Б. Тюрин, 1995.

10) См., Б. Тюрин, 1995.

11) См., В. Литовкин, Трое суток на "Тайфуне", Известия, 2-4 марта 1992 г.

12) Р. Зубков,  Чего следует опасаться России? Военно-морской флот России: его настоящее и будущее. Информационно-аналитический бюллетень клуба "Реалисты" Москва, 1995.

13) В прессе неоднократно высказывалась идея обсуждения такой Программы. См., например, А. Овчаренко, 1994.

14) Это обстоятельство оказалось одним из наиболее существенных препятствий для ратификации договора СНВ-2. (См. А. Арбатов, Ратификация Договора СНВ-2 в России: проблемы и перспективы, доклад на семинаре, организованном фондом Карнеги 31 октября 1995 г.)

15) А. Арбатов, Ядерные силы: стратегия, достаточность, состав, Независимая Газета, 15 декабря 1994 г, с.1.

16) В докладе Первого заместителя начальника ГШ генерал-полковника В.М. Журбенко на слушаниях комитета по обороне Государственной Думы 18 июля 1995 г отмечалось, что на развитие СЯС России в рамках Договора СНВ-2 ежегодно требуется 5-6 трлн руб в ценах 1995 г, не считая средств на утилизацию устаревшего вооружения и строительства РПКСН нового поколения.