ТЕМА НОМЕРА
Юрий Соломонов – отец «Булавы»

23 сентября в акватории Белого моря успешно прошли испытания новой твердотопливной ракеты «Булава-30». Пуск был произведен ракетным крейсером «Борисоглебск». Разработчиком ракетного комплекса является Федеральное государственное унитарное предприятие «Московский институт теплотехники», возглавляемый директором и генеральным конструктором Юрием Соломоновым.
Юрий Семенович Соломонов родился в 1945 г. в Москве. После окончания Московского авиационного института им. С. Орджоникидзе служил в армии. В Московском институте теплотехники с 1971 года, где прошел путь от инженера до директора и генерального конструктора. При его непосредственном участии созданы ракетные комплексы «Пионер», «Тополь» и другие.
С 2000 г. заведует кафедрой СМ-1 «Космические аппараты и ракеты-носители» МГТУ им. Н. Баумана. Лауреат Государственной премии. Автор 280 научных трудов, 9 монографий, 6 учебных пособий, 175 изобретений. Доктор технических наук, профессор, член-корреспондент Российской академии наук. Действительный член Инженерной академии РФ и Международной инженерной академии.

– Юрий Семенович, какое значение имеет для нашей страны новая ракета «Булава»?
– Успешное испытание ракеты «Булава» стало событием национального значения. Этот комплекс предназначен для подводных ракетоносцев четвертого поколения «Борей». С начала эскизных разработок до воплощения проекта в жизнь прошло 4 года.
Производство ракет «Булава» развертывается на ФГУП «Воткинский завод», где также производятся ракеты «Тополь-М». Конструктивные элементы обеих ракет в высокой степени унифицированы. Ими будут оснащаться подводные ракетоносцы 5-го поколения 955 проекта класса «Борей», два из которых поступят на вооружение флота в 2006 и 2007 гг. «Булава» имеет дальность свыше 8 тыс. км и способна нести до 10 боеголовок индивидуального наведения.

– Насколько я знаю, «Булава» – не единственная разработка Вашего института?
– Наш институт на сегодняшний день является единственным предприятием в стране, который занимается разработкой и созданием стратегических ядерных сил наземного и морского базирования. Так, нами разработаны ракетные комплексы «Тополь-М» шахтного базирования, которые поставлены на вооружение российской армии и служат ей уже 6 лет.
Сегодня наш институт является головным предприятием, возглавляющим кооперацию, состоящую из более 600 организаций.

– Но ведь разработки «Тополя» велись еще со времен СССР?
– Эти работы были развернуты в 1976 г. В те годы главным конструктором этого проекта был Александр Надирадзе.
При разработке новой ракеты выполнялись более высокие требования по дальности и точности пусков, по повышению надежности и удобства эксплуатации. Летные испытания «Тополя» начались 8 февраля 1983 г. на полигоне «Плисецк». В декабре 1984 г. основная серия испытаний была успешно завершена, после чего было принято решение о серийном производстве «Тополя», и в 1986 г. на боевое дежурство заступила первая часть РВСН, оснащенная этими комплексами.
А уже в конце 80-х мы начали работы по созданию унифицированной по типу базирования и многофункциональной ракеты «Тополь-М».

– Многие предприятия «оборонки» после развала Советского Союза оказались в депрессивном состоянии. Как Вам удалось выжить в этой сложной обстановке?
– После распада Союза большое количество предприятий, работавших на безопасность страны, осталось за пределами России. Вот почему перед нами, как перед головным институтом совместно с заказчиком, в первую очередь с РВСН, встала задача воссоздания кооперации по разработке и, самое главное, серийному изготовлению ракетных комплексов стратегического назначения. Это был очень сложный процесс, но в 1995-1996 гг. костяк кооперации сформировался и включился в разработку РК «Тополь-М» и его подготовку к серийному изготовлению. Как известно, первый полк этого ракетного комплекса шахтного базирования поставили на боевое дежурство уже в 1998 г.
Наша кооперация насчитывает сотни предприятий, и она не просто жива, а ежегодно подтверждает свою дееспособность теми работами, которые связаны с обеспечением постановки на боевое дежурство самых современных ракетных комплексов.
Однако не будем упрощать ситуацию. Сегодня перед российской «оборонкой» стоят совершенно иные задачи, чем перед советским ВПК. Они заметно трансформировались в результате изменения обстановки в мире и внутри нашего государства. Потребовалось решение огромного количества проблем, связанных с сохранением жизнеспособности всей кооперации. Как и все предприятия нашей страны, в том числе те, которые выполняют гособоронзаказ, они должны были научиться работать в условиях рыночной экономики.
Речь идет даже не о машиностроительных заводах, являющихся венцом этой сложной иерархии, а о предприятиях, находящихся в нижней части корпоративной среды, без которых верхи не смогли бы ничего сделать в виде конечных изделий. Их жизнеспособность во многом зависит от того, насколько они адаптированы к той экономике, которая на сегодняшний день лишь с большой оговоркой может называться рыночной. И в первую очередь – из-за отсутствия полноценной законодательной базы. У нас просто нет такого количества законов, не говоря уже о их качестве. Вот еще почему нынешний процесс выживания предприятий – не проблема отдельно взятого субъекта, а сложнейшая задача, стоящая перед государственными органами управления.
Если государство считает, что стратегические ядерные силы – основополагающее направление всей системы вооружения, тогда оно в этот переходный период должно предпринять все необходимые меры для защиты предприятий ОПК от откровенного разграбления. К сожалению, органы государственного управления этого не делают, и все попытки как-то обратить внимание на эту сторону его хозяйственно-правовой деятельности пока положительного результата не дали.

– Но, несмотря на это, Ваша продукция выпускается серийно, и ею оснащаются все Ракетные войска стратегического назначения.
– То что мы продолжаем выдавать серийную продукцию, это заслуга прежде всего директорского корпуса, который понимает свою ответственность перед Родиной не как пустые фразы, а как личную гражданскую ответственность. Без нее все бы рухнуло еще несколько лет назад. Государство должно предпринять шаги протекционистского свойства, не требующие особых финансово-экономических затрат. В первую очередь в нынешних условиях «дикого рынка» следует оградить незащищенные предприятия от варварских проявлений, связанных с обвальной приватизацией и реприватизацией, спровоцированным банкротством, принудительной остановкой производства, ведущих к разрушению уникальных технологий и производств и следовательно, выведения этих производств из серийного цикла.
Ведь факты говорят сами за себя: в прошлом году уже дважды останавливалось серийное производство «Тополь-М» из-за отсутствия комплектующих и сырья, а также неспособности предприятий поставлять те или иные компоненты ракетных комплексов. Какие еще более острые сигналы нужны «на верх»? Это ли не набат-предупреждение?!
Несмотря на то, что административная реформа в стране идет вот уже несколько месяцев, результатов ее деятельности применительно к тому положению, о котором я говорил выше, не видно. А действовать нужно не просто в срочном, а в пожарном порядке. Если эти шаги предприняты не будут, то ближайшие годы могут стать последними с точки зрения возможности серийного изготовления РК стратегического назначения.

– Знает ли об этом высшее руководство страны?
– Да, знает, ему в письменном виде докладывалось о положении дел. Но надо понимать, что руководство страны – это некая абстрактность, а вопросы должны решать конкретные чиновники, отвечающие за конкретный участок работы. К сожалению, на сегодняшний день ситуация не изменилась, и она ухудшается буквально с каждым днем.
Это не «нагнетание страстей», под которые зачастую выбиваются дополнительные ресурсы. Речь идет об элементарном выполнении заданий, сформулированных в постановлении правительства РФ в виде Гособоронзаказа. И если в этом году стоящие перед нами задачи мы выполним, что называется, из последних сил, то в следующем, если ситуация не изменится, я абсолютно открыто заявляю, государственный заказ не будет выполнен.

– Вы ощущаете поддержку со стороны Минобороны?
– Если посмотреть на интеграл нашего взаимодействия с министерством обороны в виде конечного продукта – новых разработок, производства серийной техники, которая ставится на боевое дежурство, то его можно охарактеризовать только с положительной стороны, потому что результат говорит сам за себя.
Тот приоритет, который отдается этим работам и – с точки зрения финансирования, и с точки зрения постоянного внимания – позволяет сделать один вывод: эта работа является первоочередной в министерстве обороны. Такая же ситуация и по линии РВСН. Командующий лично принимает все меры, чтобы в нелегкой борьбе отстаивать интересы этого вида техники. И нужно сказать, что и начальник Генерального штаба и министр обороны не просто относятся с пониманием, но лично поддерживают нашу работу. Говорю это не для того, чтобы «шаркнуть» ножкой, а на основании имеющихся документов. Непростых документов, поскольку мнений по поводу развития этой группировки очень много (что само по себе, наверное, правильно). Но нужно выйти из леса, не растеряв дров. И поэтому, когда мы занимаемся полемикой, по какому пути нам идти, необходимо не потерять время, не потерять основную линию развития стратегических ядерных сил с учетом той ситуации, которая складывается в государстве.

– Ваши разработчики, конструкторы обладают информацией о том, из каких элементов будет складываться национальная ПРО США? Ведь есть схемы выведения различного типа оружия в космос, есть программа создания самолетов с лазерными установками для поражения ракет на активном участке траектории и т. д. Вы это учитываете, когда говорите, что «Тополь-М» гарантированно преодолеет любую потенциальную систему ПРО?
– Мы не были бы профессионалами, скажу без ложной скромности, мирового уровня, если бы не собирали, не анализировали и не прогнозировали возможности развития техники в тех сопредельных направлениях, которые могли бы повлиять на технический облик создаваемых нами ракетных систем. Причем речь идет не об одномоментных работах, о которых через достоверные или не очень достоверные источники сообщается и на Западе, и на Востоке. Речь идет о необходимости прогнозирования на ближайшие 10-20-30 лет. Я говорю именно о таком периоде времени, потому что срок жизни создаваемых нами комплексов как раз укладывается в эти сроки. И мы должны сделать все от нас зависящее, чтобы к окончанию периода штатной эксплуатации боевых систем эти комплексы морально не устарели. Насколько нам это удается, можно судить на основе ретроспективного анализа того, что происходило в мире в 1980-2000 гг., и как реальное положение дел согласовывалось с нашим прогнозом. Я должен сказать, что тот прогноз, который мы делали по отношению к 2000 г., а, надо напомнить, что в марте 1983 г. Рейганом была продекларирована печально известная «Стратегическая оборонная инициатива», ставшая первым камнем в построении системы ПРО, наш прогноз не только попал в «десятку». С достоверностью, равной примерно единице, мы спрогнозировали и учли в конструкции разрабатывавшихся тогда ракет (в частности, речь идет о «Тополе-М») те условия, которые существуют сегодня. Поэтому утверждение, что ракета комплекса «Тополь-М» обладает гарантированной возможностью преодоления перспективной системы ПРО (независимо от национальной принадлежности обладателя этой системы), действительно соответствует реальности. Имеются в виду не только средства наземного базирования, но и авиационные, и космические элементы системы ПРО.

– Относительно «Тополя-М» ходит много легенд. Поэтому хочется спросить: боеголовка, которая может маневрировать на траектории, – это миф или техническая реальность?
– Ответить на этот вопрос и легко, и сложно. Все, что делается по «Тополю-М», – абсолютно транспарентные процедуры с точки зрения международных соглашений. На бумаге можно изобретать все что угодно. Но если вы говорите о конкретном образце вооружения, вы должны продемонстрировать это в процессе летных испытаний. Каждое его испытание является абсолютно конкретной уведомительной процедурой, которая согласована с США. Более того, все, что связано с самим пуском, в виде полученной телеметрической информации по ракете-носителю, в соответствии с определенной процедурой передается Россией США, а американской стороной – России. Поэтому все, что есть на ракете «Тополь-М», продемонстрировано российской общественности через СМИ, естественно, в рамках того, о чем можно говорить и мировому сообществу. Прежде всего речь идет о баллистической головной части. Если говорить об испытаниях, которые проводились в России применительно к другим типам носителей и к другим видам оснащения, то они тоже освещались. Эти пуски проводились на основании процедуры по информированию американской стороны. По информации из американских и европейских открытых источников, абсолютно все, что происходило в процессе полета, известно на Западе. Если говорить о маневренности и других возможностях боеголовки, то это является государственной тайной.

– Вы с детства мечтали быть конструктором?
– Мое детство было что называется послевоенным. Отец прошел фронт, был сапером, не раз был ранен. Поэтому я мечтал быть летчиком. В 1971 г. окончил МАИ. Потом призвали в армию, служил лейтенантом в ракетной дивизии. А потом пришел в МИТ инженером. Здесь прошла большая часть моей жизни.

– Чем занимаетесь в свободное время?
– Занимаюсь горнолыжным спортом.

– Судя по всему, Вы любите риск?
– Да, но только когда он взвешен и оправдан.