УДК 902

Посвящаю светлой памяти моего отца – Ю.М. Каргапольцева – офицера-подводника ВМФ СССР, всегда и везде честно исполнявшего свой долг

(атомные подводные ракетные крейсеры стратегического назначения проекта 667)

Усиленно вкладываемая в массовое сознание российской и мировой общественности теория о главной причине распада СССР в 1991 г. вследствие проигранной Холодной войны и гонки вооружений, при ближайшем рассмотрении с чисто военной точки зрения, оказывается мифом. Факты лежат на поверхности: даже уцелевших после погрома в 1985–1999 гг. остатков ядерной триады некогда могучих советских вооруженных сил (стратегические ракеты наземного, морского и воздушного базирования), хватает, что бы обеспечить защиту национальных интересов и государственных границ РФ. Все вооружение, которым располагают современные армия, авиация и флот России создано или разработано еще советским Военно-Промышленным Комплексом (ВПК). Оно до сих пор отвечает необходимым требованиям, имеет большой потенциал модернизации и позволяет сдерживать угрозу внешнего давления. На сегодняшний день Россия является единственной страной в мире, которая может реально уничтожить США. О каком же поражении можно говорить применительно к событиям двадцатилетней давности? Из объективных причин экономического кризиса, начавшегося еще на рубеже 1970–1980-х гг., можно отметить лишь падение мировых цен на нефть, которую СССР продавал, и рост цен на пшеницу, которую СССР покупал. Все остальное: бесславный конец десятилетней афганской кампании и уход с Ближнего Востока, добровольная сдача системы СЭВ и Варшавского договора (развал мировой системы социализма), несимметричные уступки Западу на соглашениях в Рейкьявике, на Мальте и в Вашингтоне в 1986–1990 гг. и др.– результат полной деградации советской официальной идеологии и системы управления. Кризис власти, граничащий с изменой, неспособность первых лиц государства принимать адекватные и своевременные решения по текущим проблемам внутренней и внешней политики, стагнация механизмов однопартийной системы, исчерпавшей ресурсы самооздоровления, и лежат во главе угла причин выхода СССР из системы глобального противостояния и последующего распада страны.

Таким образом, сугубо военный аспект в перечисленных выше факторах необходимо исключить. Армия и флот СССР располагали всеми необходимыми средствами для продолжения дискуссии сверхдержав о проблемах соотношения геополитических амбиций США (НАТО) на всем мировом пространстве и национальных интересах нашего государства. Дискуссии, обретающей новое звучание уже в XXI в., когда нет Советского Союза, но есть прежнее стремление США к мировому господству над сырьевыми (энергетическими) ресурсами.

Из «средств» сдерживания этих амбиций рассмотрим кратко самую массовую в истории мирового подводного кораблестроения серию атомных стратегических ракетоносцев проекта 667. Пятый десяток лет несут они боевую службу на просторах Мирового океана, имея продление сроков эксплуатации как минимум до 2015 г. Прежде чем рассмотреть антологию данного типа кораблей, необходимо проанализировать обстоятельства, предшествовавшие его появлению.

Оказавшись с 1946 г. в состоянии Холодной войны со своими бывшими западными союзниками, СССР, в лице Главкома ВМФ Н.Г. Кузнецова (1935-1955 гг.), готовит новую кораблестроительную программу. Основное место в ней уделяется развитию надводных сил флота: авианосцев, линкоров, тяжелых крейсеров и др. В 1951 г. И.В. Сталин после долгих размышлений и откладываний все же утверждает ее, давая команду на реализацию. Однако, уже осенью 1955 г. ситуация резко меняется: программа, требовавшая больших средств, была подвергнута резкой критике новым руководителем страны Н.С. Хрущевым и министром обороны Г.К. Жуковым. Попытки отстоять свое детище стоили Н.Г. Кузнецову карьеры (поводом для снятия с должности была гибель линкора «Новороссийск» на Севастопольском рейде 29 октября 1955 г.). Новый Главком ВМФ С.Г. Горшков (1956-1985 гг.) разделял доводы Н.С. Хрущева о перспективах развития подводного флота и морской авиации берегового базирования. Надводным кораблям (легким крейсерам и эсминцам) отныне отводилась лишь вспомогательная роль по обеспечению действий подводных лодок и «демонстрации флага» в различных районах Мирового океана.^¹

Развитие дизельного подводного флота (ПЛ) было признано также неперспективным и являлось временной мерой. И хотя еще 16 сентября 1955 г. в СССР был успешно произведен первый в мире пуск баллистической ракеты Р-11ФМ (усовершенствованный вариант германской ракеты V-2) с борта ПЛ пр. В-611, в 1954–1968 гг. была построена целая серия ракетных лодок пр. В-611/АВ-611, 644, 665, 629, 651, с октября 1961 г. начался отсчет уже пускам ракет из-под воды (Р-21), а с декабря 1963 г. началось постоянное боевое дежурство ПЛ в Атлантике^² – реальная перспектива развития подводного флота оказалась за атомными ракетными лодками, не нуждающимися в периодических подвсплытиях для подзарядки аккумуляторных батарей от дизельных двигателей, дозаправках соляркой и других, ограничивающих жизнеспособность дизельных ПЛ, действий. Отставание СССР в этой области нужно было оперативно преодолевать: американские атомные подводные ракетоносцы уже патрулировали наши морские границы. Переходным вариантом можно считать введение в строй в 1960-1962 гг. 8 ед. атомных ракетоносцев первого поколения пр. 658 с тремя баллистическими ракетами Р-13 (дальность стрельбы 600 км) надводного пуска, размещенных – как на дизельных ПЛ – в рубке. Однако, ни этот вариант, ни его модернизация по пр. 658М в 1965-1968 гг. под ракету Р-21 (1420 км) с подводным пуском, проблемы адекватного противодействия не решали. Малая ударная мощь и общая тенденция к аварийности лодок этой серии (так, например, печально знаменитая К-19 получила на флоте ироничное прозвище «Хиросима») не позволяли их считать достаточно эффективными.^³ Разразившиеся тогда же Карибский и Индонезийский политические кризисы еще острее обозначили задачу по созданию более совершенных ударных систем морского подводного базирования.

Поворотным моментом в развитии событий стала разработка академиком В.П. Макеевым (СКБ-385) в 1964 г. новой одноступенчатой жидкотопливной баллистической ракеты Р-27 (РСМ-25) с дальностью поражения 2500 км (боеголовка 650 кг мощностью 1 Мт, круговое вероятное отклонение от цели 1,3 км). Под эту ракету и был в спешном порядке адаптирован в ЦКБ–18 (позднее наименование ЦКБ МТ «Рубин»), под руководством С.Н. Ковалева в 1964–1966 гг., уже существовавший с 1961 г. прототип, ставший первым советским атомным подводным ракетным крейсером стратегического назначения (АПРКСН) пр. 667А. Корабль относился ко второму поколению, имел двойной корпус с 10-ю отсеками (1-й – торпедный, 2-й – аккумуляторный и жилой, 3-й – центральный пост, 4-й и 5-й – ракетные, 6-й – дизель-генераторный, 7-й – реакторный, 8-й и 9-й – турбинные, 10-й – электродвигательный) и был оснащен ракетным комплексом «Д-5» (16 пусковых шахт, расположенных в два ряда на корпусе за рубкой). Все еще незначительная полетная дальность ракет компенсировалась ударной мощностью скорострельности: уже 19 декабря 1969 г. впервые в мире с борта АПЛ был выполнен восьмиракетный залп (стрельба могла осуществляться с глубины 50 м).

Кроме ракетного, на лодках проекта 667А располагалось торпедное (четыре носовых ТА калибром 533-мм с глубиной пуска до 100 м и два носовых 400-мм ТА с глубиной пуска до 250 м) и зенитно-ракетное (ЗРК типа «Стрела») вооружение. Потребность в лодках этого типа была столь сильна, что их сразу пустили в массовую серию, модернизируя уже в ходе производства. Всего за период 1964–1973 гг. было построено 34 единицы этого типа лодок (5-6 единиц в год, первая была спущена на воду в середине 1966 г. – головной крейсер К-137, с 1970 г. «Ленинец» – и вступила в строй 5 ноября 1967 г.), а ее база стала основой для последующих модификаций (указывается диапазон дат от закладки головного корабля серии, до спуска на воду последнего)^⁴:

АПРКСН пр. 667А «Навага» и 667АУ «Налим» (код НАТО – YANKEE) – 34 ед. (1964–1973): 7850/11900 т; 128 × 11,7 × 7,9 м; 10 отсеков; рабочая глубина погружения 320 м (предельная 400); два реактора ВМ-2–4; турбины 2 × 20000 л. с.; 16 одноступенчатых БР Р-27 (дальность стрельбы – 2500 км) или Р-27У (3000 км); 4 ТА-533 мм, 2 ТА-400 мм (18 торпед); скорость 16/26 уз; экипаж 114-120 человек; автономность 70 суток. Списаны в 1985–2002 гг.

Рис.1. Подводный ракетоносец проекта 667А «Навага»

Лодки серии «А», или как их называли на флоте «Азухи», не были совершенны – по отдельным характеристикам (шумность, коэффициент оперативного напряжения, дальность и точность ракет) они еще уступали американским системам. Служба на них была трудна и требовала от экипажей полной отдачи.^⁵ Однако главный результат был достигнут: американская система «Polaris» лишилась тактического преимущества и получила достойный и своевременный ответ. Всего за весь период эксплуатации лодок проектов 667А и 667АУ (достройка или модернизация 8 ед. плавсостава под ракеты Р-27У комплекса Д-5У) ими было совершено 590 боевых служб (БС). Беспрецедентное по срокам и масштабу введение этих ракетоносцев в строй находилось под личным контролем Главкома ВМФ СССР адмирала флота Советского Союза С.Г. Горшкова и командующего СФ в 1964-1972 гг. адмирала флота С.М. Лобова.^⁶ Выводимые из плавсостава по договору ОСВ-1 как ракетоносцы, «азухи» использовались как база для ряда экспериментальных проектов. Из еще относительно молодых лодок вырезалась старая ракетная «начинка» и корабли адаптировали под новые задачи. Так, в 1973-1991 гг. были модернизированы: К-140 – для проведения испытаний новой твердотопливной ракеты Р-31 (проект 667АМ «Навага-М», прослужила с 1976 по 1990 г.); К-420 – для проведения испытаний стратегических сверхзвуковых крылатых ракет «Метеорит-М» с дальностью стрельбы 5000 км (проект 667М «Андромеда», в строю с 1983 до начала 1990-х гг.); К-253, К-395, К-423 – для использования в качестве носителей дозвуковых стратегических крылатых ракет РК-55 «Гранат», запускаемых из торпедного аппарата (проект 667АТ «Груша», в строю с 1986 до начала 2000-х гг.); К-411 «Оренбург» – в носитель сверхмалых ПЛ для проведения научных исследований (проект 667АН или 09774, в строю с 1990 до начала 2000-х гг.); К-403 – для испытаний гидроакустических комплексов АПЛ четвертого поколения (две модернизации по проекту 667АК или 09780 «Аксон» (1979-1983) и «Аксон-2» (1991-1995), в строю до начала 2000-х гг.) ^⁷.

АПРКСН пр. 667Б «Мурена» (Delta I) – 18 ед. (1970–1977): 9060/13720 т; 139 × 11,7 × 8,4 м; 10 отсеков; глубина погружения 320/400 м; два реактора ВМ-4Б; турбины 2 × 26000 л. с.; 12 двухступенчатых МБР Р-29У (РСМ-40, 7800 км); 4 ТА-533 мм, 2 ТА-400 мм (20 торпед); скорость 16/26 уз; экипаж 120 человек; автономность 70 суток. Лодки серии «Буки» стали основой для целого ряда последующих модификаций. Списаны в 1994–2003 гг.

АПРКСН пр. 667БД «Мурена-М» (Delta II) – 4 ед. (1973–1975): 10500/15750 т; 155 × 11,7 × 8,7 м; 11 отсеков; глубина погружения 350/430 м; два реактора ВМ-4С; турбины 2 × 27500 л. с.; 16 двухступенчатых МБР Р-29Д (РСМ-40-2, 9100 км); 4 ТА-533 мм, 2 ТА-400 мм (20 торпед); скорость 15/25 уз; экипаж 135 человек; автономность 80 суток. Лодки серии БД и все последующие модификации строили только в Северодвинске. Списаны в 1995–1997 гг.

АПРКСН пр. 667БДР «Кальмар» (Delta III) – 14 ед. (1975-1982): 10600/16500 т; 160 × 11,7 × 8,7 м; 11 отсеков; глубина погружения 320/400 м; два реактора ВМ-4С; турбины 2 × 30000 л. с.; 16 двухступенчатых МБР с разделяющимися головными частями индивидуального наведения Р-29Р (РСМ-50, 6500 км) или Р-29РЛ (8000 км); 4 ТА-533 мм, 2 ТА-400 мм (20 торпед); скорость 14/24 уз; экипаж 135 человек; автономность 90 суток. Списано 8 ед. в 1995–2003 гг., в строю – 6 ед. (2 на СФ и 4 на ТОФ).

АПРКСН пр. 667БДРМ «Дельфин» (Delta IV) – 7 ед. (1981–1990): 11740/18200 т; 167 × 11,7 × 8,8 м; 11 отсеков; глубина погр. 340/450 м; два реактора ВМ-4СГ; турбины 2 × 30000 л. с.; 16 трехступенчатых МБР с разделяющимися головными частями индивидуального наведения Р-29РМ (РСМ-54, 8300 км); 4 ТА-533 мм (16 торпед); скорость 13/23 уз; экипаж 135 человек; автономность 90 суток. Списано – 1 ед. в 1999 г., в строю на СФ – 6 ед. В 2007-2008 гг. рядом успешных пусков с борта К-114 «Тула» апробирована новая модификация РСМ-54 «Скиф» – Р-29РМ «Синева» с дальностью стрельбы 11500 км.^⁸

Рис.2. Подводный ракетоносец проекта 667БДРМ «Дельфин»

Таким образом, суммарное количество построенных АПЛ пр. 667 двумя заводами (в Северодвинске и Комсомольске-на-Амуре) за 28 лет составило 77 единиц, из которых 12 еще находятся в строю.^⁹ Всего в советское время до 1991 г. в СССР было построено 285 АПЛ различного класса.^¹⁰ Грандиозная программа требовала для реализации неимоверных усилий конструкторов, рабочих, технического персонала: работали сменами по 12–14 часов в сутки, без выходных, без отпусков, по принципу – «Все для фронта, все для победы!» И результат был: в начале 1970-х гг. был достигнут паритет, а к началу 1980-х гг. обозначилось и преимущество в стратегических вооружениях СССР над потенциальным противником.

Рис. 3. «Дельфины» у родного пирса в г. Гаджиево

О событиях, происходивших с 1985 г., говорить в мягких тонах крайне сложно, но по логике текста – необходимо. Отмечу лишь, что горбачевская «перестройка» и ельцинские «загогулины» (лексический термин первого президента РФ) за 15 лет нанесли отечественному флоту такой ущерб, о котором и не мечтали наши оппоненты по глобальному противостоянию в самых смелых своих фантазиях. Можно много и долго анализировать причины этого явления, но гораздо важнее и показательнее для всех оказались его следствия. Добровольные обязательства по ограничению стратегических и тактических вооружений пустили «под нож», как материальную часть, так и целые отрасли ВПК и инфраструктуры жизнеобеспечения по программе т.н. «конверсии», активно финансировавшейся Западом. Выводились из строя десятками в год современные подводные и надводные корабли, имевшие срок службы всего 10-15 лет, многие утилизировались еще на стапелях, имея 70-90% достроечной готовности. При этом продолжали находиться в эксплуатации откровенно устаревшие морально и физически корабли и лодки еще 1950-х – 1960-х гг. выпуска. То же самое происходило в армии и в авиации: открыто продавались за бесценок секретные разработки, технологии и материальная часть вооружений, отмечался массовый отток опытных кадров из ВС и предприятий ВПК.

Как следствие, быстро деградировала система подготовки специалистов, сократилось число учебных заведений, упал престиж самой профессии военного моряка, дисциплина и мотивация службы. Все это не замедлило сказаться самым негативным образом как на состоянии ВМФ в частности (участившиеся факты ЧП, простои у «стенки», нехватка «всего и вся»), так и на уровне обороноспособности страны в целом.

Ситуация в настоящий момент как будто начинает меняться к лучшему, приходит, по крайней мере, осознание неприемлемости дальнейшей обскурации ВМФ на фоне усиливающейся в последние годы международной напряженности и военной активизации стран блока НАТО. Первые лица нашего государства все чаще посещают военно-морские базы и выходят в море на оставшихся надводных и подводных кораблях. Отмечен последний период и активной демонстрацией военно-морских сил России в различных частях света. Данную практику можно только приветствовать, однако, очевидно, что сохранившегося количества плавсостава и особенно подводных ракетных крейсеров явно недостаточно для выполнения боевых задач по обеспечению мирной жизни в текущем периоде («целей много – лодок мало»). Проблему не смягчают, ни еще действующий на СФ тяжелый АПРКСН пр. 941УМ «Акула» (Typhoon) ТК-208 «Дмитрий Донской» – первый из шести построенных в 1976-1989 гг. монстров (48000 т водоизмещение) третьего поколения и единственный, прошедший модернизацию под новую твердотопливную трехступенчатую МБР Р-30 «Булава-30» (РСМ-56)^¹¹, ни только что спущенный на воду в Северодвинске после двенадцатилетнего строительства и спроектированный под ту же «Булаву-30» АПРКСН пр. 955 «Борей» («Юрий Долгорукий», четвертое поколение)^¹². Необходима принципиально новая кораблестроительная программа по принципу «от слов – к делу!». Но количественные показатели, это еще пол беды. Гораздо важнее и проблематичнее представляются качественные факторы. Уровень профессиональной подготовки экипажей АПЛ, как и боевой дух, в советское время был необычайно высок. Постоянные учения, отработки задач, дальние походы доводили любые действия членов экипажа до практического автоматизма при полной осмысленности и слаженности действий. Существовала и практика сменных экипажей для поддержания постоянной боеготовности лодок (2-й экипаж выполнял функции запасного). К сожалению, сейчас о таком уровне подготовки военных моряков можно только мечтать.

Рис. 4. Северный реализм: фреска на жилом доме в г. Гаджиево с характерным сюжетом

Нештатные ситуации при интенсивной эксплуатации техники неизбежно возникали и раньше, но готовность и умение экипажей избегать в борьбе за живучесть пресловутого «человеческого фактора», как причины непоправимых трагедий, была, несомненно, выше. Показательны примеры: 17 февраля 2004 г. во время проведения стратегической командно-штабной тренировки «Безопасность-2004», в присутствии президента В.В. Путина, К-407 «Новомосковск» (пр. 667БДРМ) не смогла произвести пуск двух МБР Р-29РМ: ракеты не вышли из шахты. Та же история повторилась на следующий день, уже на борту К-18 «Карелия» (пр. 667БДРМ). Опять в присутствии В.В. Путина, теперь уже выпущенная ракета, стала отклоняться от траектории, и была взорвана через 90 сек. после старта.^¹³

Конечно, данные курьезы не идут ни в какое сравнение с трагедией «Курска» (К-141, пр. 949А) – многоцелевая лодка погибла 12 августа 2000 г. в Баренцевом море со всем экипажем в 118 человек из-за взрыва торпедного боезапаса в носовом отсеке (окончательные причины взрыва не установлены, но ясно, что корабль не должен был принимать участия в учениях, возвращаясь с БС и имея на борту полный торпедно-ракетный боекомплект) или торпедной АПЛ «Нерпы» (К-152, пр.971У) – 8 ноября 2008 г. погибло двадцать человек при проведении в Японском море достроечных испытаний (строилась в Комсомольске-на-Амуре с 1993 г.) из-за случайного включения матросом системы пожаротушения активной химической защиты (отравление фреоном).^¹⁴

Предвосхищая сомнения читателя в объективности представленных фактов и профессионализме автора в вопросах военно-морской тематики, приведу цитату адмирала И.Н. Хмельнова – в 1990-е гг. командующего ТОФ и Начальника Главного Штаба ВМФ РФ – из его фундаментального исследования о современном состоянии ВМС России: «В условиях явно обостряющихся геополитических противоречий, нынешнее отношение власти к армии и флоту – это абсурд, государственная паталогия. Россия, – без армии и флота, с нарастающим экономическим давлением Запада, цветными революциями по периметру границ, с вымирающим населением и демографическим давлением Востока, – как суверенная страна не имеет будущего».^¹⁵ Адмирал оценивает нынешний потенциал суммарных возможностей ВМС России как не превышающий 7-10% от уровня советского периода начала 1980-х гг., в то же время, аргументировано отмечая в разы возросшую качественную мощь флотов стран НАТО и расширение зоны их присутствия (Восточная Балтика, Черное море). И все это на фоне постоянного недофинансирования даже с трудом утвержденных военно-морских программ, сокращения и распродажи береговой инфраструктуры и потери баз и коммуникаций в Прибалтике, Грузии, на Украине и, фактически, в Крыму. Создание Западом санитарного кордона из недружественных России стран все более обозначает ориентиры грядущей политики в отношении нашего государства, уже сейчас именуемой, по мнению И.Н. Хмельнова, не иначе как «бархатная война».^¹⁶

Относительно стратегических ракетоносцев, флотоводец даже оптимизирует ситуацию, приводя данные, о якобы двадцати действующих на сегодняшний день лодках. По-видимому, сюда включены субмарины, находящиеся на консервации в отстое. Но как показывает практика последнего периода, в строй такие корабли уже не возвращаются.^¹⁷

Отдельная и крайне болезненная тема разговора – об организации и качестве современного строительства в отечественном оборонно-промышленном комплексе. Дело это, конечно, сложное и дорогостоящее, но здесь нужно, прежде всего, определить приоритеты. Компромисс невозможен: или мы все же возрождаем отечественный ВПК и военно-морскую мощь России, повышая роль профессиональных военных в выборе пути и средств, или продолжаем спонсировать экономику потенциального противника, размещая национальные денежные активы РФ в западных банках, исповедуя тем самым логику рыночного мышления новоявленных олигархов и топ-менеджеров. ^¹⁸

Подытоживая, отмечу, что серия подводных ракетоносцев пр. 667 всегда пользовалась доверием и уважением среди подводников и является, несомненно, самой надежной в отечественном флоте. За долгие годы их эксплуатации произошло лишь одно серьезное ЧП – с лодкой К-219 (пр. 667АУ), когда 3-6 октября 1986 г. в Атлантике, вследствие разгерметизации ракетной шахты № 6 (по чьей-то халатности остался недозакрытым клапан орошения), попадании в нее забортной воды, утечке и взрыва топлива БР и последовавшего за этим пожара, лодка затонула (экипаж спасся, но четыре человека погибли, включая матроса С.А. Преминина, вручную заглушившего реакторы).^¹⁹

Изображение характерного профиля этих субмарин украшает гербы военно-морских баз в Гаджиево и Оленьей Губе (Мурманская обл.),

Рис. 5. Герб г. Гаджиево.; Рис. 6. Герб пос. Оленья Губа

символизируя одновременно и щит, и меч нашего флота и государства, а поздние модификации этих лодок – «рабочих лошадок» советско-российского ВМФ – и сегодня в строю.

Каргапольцев Сергей Юрьевич; канд. ист. наук, член Санкт-Петербургского Союза Ученых; доцент кафедры истории Санкт-Петербургского государственного архитектурно-строительного университета; археология и этногенез поздней античности и раннего средневековья, городская археология, военная история, источниковедение.

2 Жарков В.И. Первая ракетная подводная лодка // Гангут: Сборник статей, вып. 6, СПб.: Гангут, 1993.: С. 112–121; Тарас А.Е. Дизельные подводные лодки 1950–2005. М.: АСТ; Мн.: Харвест, 2006. С. 247–261; Богомазов К..Я. Записки флагманского штурмана // Подводный флот: Сборник статей. СПб., 2002. Вып. 8: С. 27-54.; Осинцев В.В. Шестнадцатая дивизия подводных лодок Северного флота (Балтийского флота). Люди, корабли, события. Серия «На службе Отечеству» – Вып. № 5, СПб.: «Тайфун», 2007. С. 40-82, 178-185.

5 Как автору, мне особенно близок этот тип лодок, т. к. именно на них (К-216 и К-245) в 1968–1975 гг. в должности командира БЧ-4 первых экипажей (Северный флот, 31 дивизия подводных крейсеров, базировавшаяся в Гаджиево) служил мой отец – кап. 2-го ранга-инженер Ю.М. Каргапольцев (1937–2006). Только за этот период в его активе было 14 двухмесячных боевых служб («автономок») в Западной Атлантике у берегов США, в экваториальной зоне и под полярными паковыми льдами. И это, не считая постоянных «тревог», отработок практических задач, ремонтов и дежурств. Будучи в те годы школьником – хорошо помню, что отец проводил все время на службе (как шутили на флоте: «Не успел повесить китель – прибежал оповеститель») и что Холодная война – это не просто красивая метафора, а суровая проза жизни. См. так же: Богомазов К.Я. Подводники из Гаджиево. Сборник биографических очерков. СПб.: ФГУП СП МБМ «Малахит», 2005. – 328 с.; Колевид Г.В. Орден на знамени. Очерк о создании и развитии 31-й дивизии подводных крейсеров. СПб.: «Галея Принт», 2006. – 152 с.

12 Ожидается постройка как минимум двух атомоходов пр. 955 – «Владимир Мономах» и «Александр Невский». Ракета «Булава-30» с переменным успехом апробируется уже несколько лет (10 пусков) и на вооружение пока не принята.

18 Лосик А.В. Проблема качества выпускаемой продукции в отечественном оборонно-промышленном комплексе (по материалам периодической печати)// Войны в России. Сравнительный анализ. Материалы 47-й Всероссийской заочной научной конференции. СПб.: «Нестор», 2007. С. 133-137.; Хинштейн А.Е. Как убивают Россию. М.: «Лора», 2008. С. 301.

19 Букань С.П. По следам подводных катастроф. М.: Гильдия мастеров «Русь», 1992. С.138–144.; Курдин И.К., Хухтхаузен П.А., Уайт Р.А. Гибель атомного подводного крейсера К-219. Мн.: «Попурри», 2000. – 384 с.; Питулайнен Н.М. Аварийность на атомном подводном флоте и природные катаклизмы (гипотезы, предположения)// Подводный флот Отечества, Вып. 15, СПб.: ИПК «Гангут», 2008. С. 37.