Объявил себе недавно мораторий. Больше ни слова о стратегических ракетах. По крайней мере, в ближайшие два-три месяца.

Уже и коллеги критикуют: ну, сколько можно? Тема специфическая, - для специалистов, а ты забиваешь сайт своими непонятными нормальным людям аббревиатурами – УР-100НУТТХ с РГЧ ИН, РТ-2ПМ2. Уймись или переведи все это на простой человеческий язык. Честное слово, я пытаюсь это сделать, но получается не всегда. Понятно, что такое РГЧ ИН – это разделяющиеся головные части индивидуального наведения. А вот что такое УНТТХ – сам не знаю, хотя догадаться можно. Но не стану, - знающие люди засмеют.

Однажды в командировке спросил командира ракетной дивизии: у вас на вооружении именно этот комплекс? И назвал обозначение ракеты, которое записано в Договоре СНВ-1. Он пожал плечами: в моих боевых формулярах совсем другое наименование. Вот и я хочу принести запоздалое извинение и перед «невоенными» читателями, и перед коллегами: эти аббревиатуры только для того, чтобы всем несекретным людям было понятно, о чем конкретно идет речь. Мы ведь сразу понимаем, что «Мерседес-600» это действительно крутой «Шестисотый», а «Копейка» - только «копейка», ВАЗ-2101. «Жигулями» ее так просто уже давно назвать нельзя, потому что есть и «Лады» с определенным номером, и «Жигули-пикап» тоже со своим порядковым или техническим обозначением, и еще десяток других наименований машин волжского завода, где присутствуют непонятные непосвященным цифры и буквы.

Правда, автомобилистов у нас в стране, к общей радости, теперь больше, чем ракетчиков. И их «птичий язык», конечно, понятен почти каждому, а вот специфический арго «стратегов» поддается пока не всем. Но, может, и не надо? Зачем грузить людей тем, что им не очень-то и нужно? Чего не очень-то и хотелось?

Затянул я эту преамбулу, чтобы снять с себя ответственность за прерванный мораторий, а заодно и сослаться на достаточно серьезные обстоятельства, объясняющие такой поступок. Одна за другой в зарубежной, да и в российской прессе продолжают появляться статьи, которые ставят под сомнение возможности ракетно-ядерного щита России. Его способность отразить внезапный удар противника и обеспечить политику стратегического сдерживания. Создается впечатление, что хотят как-то нас запугать. Мол, и ракеты у нас – никудышные, даже самые новые - «Тополь-М», как шахтный, так и грунтовой, и морская «Булава» - тоже. А американцы вот уже рядом - в Польше, Венгрии, Чехии и готовы сбивать наши «Тополя» даже над Плесецком.

Плесецк или город Мирный в Архангельской области, если кто не знает, это научно-исследовательский полигон Ракетных войск стратегического назначения и Космических войск, а, заодно, еще и северный космодром России. Отсюда отправляют на различные околоземные орбиты самые разные спутники, в том числе и зарубежные. Боевых позиций полков и дивизий РВСН здесь нет. А «Тополя» действительно, бывает, отсюда пускают. Правда, не по территории противника, а в сторону другого армейского полигона, расположенного на Камчатке, но только с целью проведения их испытаний. Зачем сбивать такие ракеты непонятно? Кому это надо – тоже.

Но оставим подобное утверждение на совести коллег-газетчиков. Сам грешу некоторыми преувеличениями, чтобы привлечь внимание читателя. А вот о качестве наших новых стратегических ракет поговорим еще раз подробнее. Если кому-то надоел этот разговор, можно дальше не читать. Кому интересно, давайте поразмыслим вместе. Конечно, в пределах разумного и возможного. Учитывая, что автор – только журналист, хотя и с высшим военным образованием, но не «технарь», не истина в последней инстанции. Да и в некоторые специфические «тонкости» не посвящен, в виду деликатности темы. Но мы деликатных вопросов касаться не будем, сегодня и так в печати столько по стратегические ракеты написано, что остается только удивляться: а что осталось за кадром? Разве что формула ракетного топлива, да и то не каждого.

О ракетном топливе, как ни странно, надо и начинать разговор, если мы ходим понять, что стоит за столь резкой критикой в отечественных СМИ на «Тополь» и «Булаву». Кстати, неприятие этих ракетных комплексов – совсем не новость. В моем архиве хранятся публикации, в которых говорилось об уязвимости «Тополей», тогда они были только подвижные, шахтный «Тополь-М» появился чуть позже, еще в десять лет назад. Мол, и скрытность у них – никакая, могут быть уничтожены одним ударом, даже обычным оружием, в том числе и террористами. К тому же предрасположены к авариям и потому несут угрозу экологии, очень дороги в производстве и содержании, неэффективны по сравнению с морскими и шахтными комплексами…

Не буду повторять контраргументы специалистов, которые не оставили камня на камня на всех этих утверждениях. Хотя, как ни странно, эти упреки повторяются и сегодня. Скажу лишь о том, что критиковали «Тополь», а сейчас еще и «Булаву», те люди, которые сами тоже делали стратегические ракеты. Только не с твердотопливными двигателями, как Московский институт теплотехники – прародитель «Тополей» и «Булавы», а жидкостными двигателями. Той же «сотки» - УР-100НУТТХ с РГЧ ИН, которую создали, если не ошибаюсь, в реутовском НПО Машиностроения. Противостояние «твердотопливных» и «жидкостников» - это, увы, история отечественного ракетостроения. Начиная от Сергея Королева, Владимира Челомея, Валентина Глушко и Александра Надирадзе.

Если коротко, не вдаваясь в подробности, то не дружили они друг с другом. Как примерно, Моцарт и Сальери, Маяковский и Горький, Шостакович и Прокофьев... Конкуренцию, эмоции, обиды и даже какую-то непонятную ревность не отменяли ни социализм, ни капитализм, ни даже переходной период. И, если за писателем, поэтом и композитором, за его произведением была только личная судьба творца, то за спинами конструкторов ракетной техники, как и конструкторов авиационной техники, бронетанковой и прочей, стояли и стоят огромные трудовые коллективы, уникальное производство.. Окончательный выбор той или иной «железки» мог стоить и стоил не только денег и званий, но и крушения всей жизни. И если в советские времена можно было как-то примирить гениев конструкторской мысли, приняв на вооружение несколько стратегических ракетных комплексов – их у нас было в отличие от трех американских целых четырнадцать, - то сегодняшняя Россия такого расточительства позволить себе не может.

И то, что в качестве основной системы стратегического сдерживания на ближайшие десятилетия у нас сегодня выбран твердотопливный «Тополь-М», многим людям из «жидкостной» отрасли, как нож в сердце. Тем более, что ничего лучшего, чем, извините, РТ-2ПМ2, они стране предложить не смогли. Будем надеяться, пока не смогли. А отсюда и все последствия этого выбора – деньги на научно-исследовательские и опытно-конструкторские работы, на производство, на постановку на боевое дежурство и содержание, на модернизацию и прочее-прочее. Не считая уважения высших лиц государства, мелькания на телеэкране… Ох, как тяжело переносят все это «проигравшие» конкуренты.

Раньше, во времена тотальной секретности из-за этого писались всякие бумаги в академию наук, в ЦК КПСС, доносы в КГБ (из песни слов не выкинешь), организовывались звонки, тоже куда надо и кому надо… Сегодня, когда эти методы не работают или «работают со скрипом», да к тому же не так, как хочется, в ход идут другие приемы – среди них обращения в газеты. Хотя и подметных писем тоже никто не отменял. У меня есть опыт «объяснений в компетентных органах» из-за того, что когда-то публично выразил свое мнение в газете не так, как кто-то этого хотел. Думаю, сегодня происходит что-то очень похожее.

Некоторым газетчикам, так или иначе связанным с определенным кругом создателей тех или иных ракет, предоставляют интересную фактуру, убедительные и, на первый взгляд, убийственные аргументы, что руководство страны «совершает историческую ошибку», делая ставку на «Тополь-М» и на «Булаву», тратя на них миллиарды долларов и не замечая других, более перспективных и эффективных разработок. Потом появляются статьи, которые сообщают о «рискованных и непродуманных затеях» генералов и Кремля. А когда подобные утверждения подкрепляются публикациями в «The Washington Times» или «The New York Times», в других столь серьезных западных изданиях, то никто уже не сомневается: все так и есть - промахнулся Кремль с выбором стратегического оружия сдерживания.

Зарубежным газетам, по традиции, у нас почему-то верят больше, чем отечественным. И мало кто задумывается над простым вопросом: а чего там, за океаном или в НАТО так радеют за российские национальные интересы? Что случилось? Нет ли здесь подвоха? Утверждаю: есть. Там особенно никому из власть предержащих, правда, за редким исключением, хотя бы на словах, не нужна сильная и независимая Россия. Отсюда упреки в авторитарности, как будто его у нас больше, чем еще где-то (не буду показывать пальцем), в милитаризме (чья бы корова мычала), в отсутствии свободы слова (можно подумать, что у нас закрыты абсолютно все оппозиционные газеты и сайты), еще в чем угодно. А главное – попытка втянуть нашу страну в новую гонку вооружений.

Вот и бывшие министры обороны США Гарольд Браун (1977-1981 г.) и Джеймс Шлезингер (1973-1975 г.), при которых гонка ядерных вооружений достигла небывалых высот (признаем, с активным участием советских генералов, в том числе и от «оборонки») записались в «разоруженщиков». В статье, опубликованной на днях в «The Washington Post», они предлагают установить на американских стратегических ракетах обычные, неядерные боеголовки. Мол, для того, чтобы своевременно ударить по террористам, замышляющим очередную «бяку», нужно использовать не крылатые ракеты вроде «Tomahawk» и не бомбардировщики В-2В, а «Minitman» и «Trident D5» с РГЧ ИН (разделяющимися головными частями индивидуального наведения). Если кто-то не знает, первая наземная стратегическая ракета, другая – морская.

Не исключено, что как только достаточно весомая часть американских «стратегов» будет, согласно рекомендациям «независимых экспертов» и интересам военно-промышленного комплекса, перевооружена на неядерные боевые блоки повышенной мощности, эффективности и проницаемости, Белый дом поставит в глобальную повестку дня вопрос о полном запрещении ядерного оружия. Не верится? Говорите, США даже не ратифицировали Договор о запрещении испытаний ядерного оружия во всех сферах, что они на такой шаг не пойдут? Давайте поспорим и подождем лет этак десять-пятнадцать. Договорились?

А что касается возможности американских противоракет сбивать наши «Тополя» над Плесецком или где-либо еще на старте или на активном участке траектории, то стоит вспомнить старую русскую поговорку «Бодливой корове Бог рог не дает». Технически это осуществить с баз в Польше, Чехии и Венгрии невозможно. Для этого противоракета должна обладать скоростью, в разы превышающей скорость «Тополя-М» или «Булавы-30», чтобы в единицу времени преодолеть расстояние значительно больше, чем шестьсот или тысячу километров (измерьте расстояние от Судет или Татр). А потом догнать нашу ракету или ее квазибаллистические (сверхзвуковые и непредсказуемые) боеголовки где-то в атмосфере или за ее пределами и уничтожить. Увы, такой способностью они не обладают и обладать не смогут еще лет двадцать абсолютно точно. За это время многое что изменится.

Другое дело, что, таким образом, желая угодить или помочь Вашингтону, Варшава, Прага и, не дай Господь, мой любимый Будапешт подставляются под встречно-ответный ядерный удар. Полет любой ракеты над территорией России будет однозначно воспринят, как акт агрессии, и может его спровоцировать вполне реально. А это, думаю, вряд ли нужно населению соседних с Россией государств. Правда, его об этом по демократической традиции не спросили, о чем я, кстати, писал недавно в своей колонке «Цавэт танэм по-польски». Хотя, впрочем, есть мнение более авторитетное, чем мое.

Начальник Генерального штаба вооруженных сил России генерал армии Юрий Балуевский в интервью польской «Газета выборча» заявил по поводу строительства американских противоракетных баз в Судетах: «Пожалуйста, стройте щит. Только подумайте, что потом вам будет падать на голову».

…Все, больше о стратегических ракетах ни слова. Понимаю, надоел. Единственная просьба, если встретите очередную (не мою) публикацию на эту тему – ля-ля про «Тополя», задайтесь простым вопросом, который ставили перед собой в таких случаях еще древние латиняне: cui bono? (кому выгодно?).

Все станет на свое место.

Виктор Литовкин

Мнение автора может не совпадать с позицией редакции