Информационно-аналитический журнал

«ВООРУЖЕНИЕ, ПОЛИТИКА, КОНВЕРСИЯ» Российской академии ракетных и артиллерийских наук, Российской и Международной инженерных академий №6 (78), 2007

Ю.П. ГРИГОРЬЕВ

О системе стратегической стабильности.

Почему США вышли из Договора по ПРО

Юрий Павлович Григорьев окончил Ленинградский военно-механический институт. 25 лет проработал в Конструкторском бюро машиностроения (ныне — Государственный ракетный центр «Конструкторское бюро им. акад. В.П. Макеева»), из них 9 лет — заместителем главного конструктора по проектированию. С 1980г. — в государственных и научных организациях Москвы, в администрациях Президента СССР и Президента Российский Федерации. Лауреат Государственной премии СССР, заслуженный изобретатель РСФСР, доктор технических наук, профессор, автор 78 изобретений и двух научных открытий, действительный член Российской академии космонавтики им. К.Э. Циолковского. В настоящее время является председателем Координационного совета в Научном центре системных технологий.

Стратегическая стабильность включает в себя много составляющих (политические, военные, экономические и другие факторы), но во многом она опирается на соотношение военных сил. Сегодня система стратегической стабильности в мире в основном определяется возможностями Стратегических ядерных сил (СЯС) и противоракетной обороны (ПРО) ведущих государств.

Существующая система сложилась в 70-х годах прошлого столетия. Длительное время она поддерживалась паритетом военных сил как ядерных, так и неядерных в двух противостоящих группировках: блоке НАТО и странах Варшавскою договора. После распада Советского Союза и последующего прекращения существования блока стран Варшавского договора соотношение военных неядерных сил изменилось в пользу НАТО. Потому в военную составляющую стратегической стабильности стали входить только ядерное вооружение и соответствующие системы ПРО, а также системы противовоздушной обороны (ПВО) для защиты от тяжелых бомбардировщиков (ТБ), несущих ядерное оружие.

Для обеспечения ядерного сдерживания необходимо обладать потенциальной возможностью нанести своими СЯС неприемлемый ущерб вероятному противнику. Военный министр США Р. Макнамара оценивал такой ущерб в 1200 эквивалентных ядерных блоков. Несколько позже академик А. Сахаров определял его в 800 эквивалентных блоков (500 блоков мегатонного класса) [1|. Последующие исследования показали, что этот порог значительно меньше.

Исследования академика Н.Моисеева показали, что ядерная война с большой вероятностью приведет к катастрофическим последствиям для человечества. Таким образом, ядерное сдерживание имеет целью предотвращение ядерной войны. Для этого необходимо обладать такими СЯС, чтобы потенциально иметь возможность в любом случае нанести удар по агрессору.

СЯС включают в себя три составляющие:

- межконтинентальные баллистические ракеты наземного базирования (МБР) с ядерными боеголовками;

- баллистические ракеты подводных лодок (БРПЛ) с ядерными боеголовками;

- тяжелые бомбардировщики (ТБ) с крылатыми ракетами воздушного базирования (КРВБ) с ядерными зарядами или ядерными бомбами.

Возможные способы применения СЯС

Существуют три способа возможного глобального применения стратегических ядерных ракет.

Первый ядерный удар, целью которого является уничтожение всех стратегических вооружений противника, что бы исключить, тем самым, любую возможность нанесения им ответного ядерного удара. Но у подвергнувшейся нападению крупной ядерной державы сохранится часть стратегических вооружений для нанесения ответного удара, после чего сторона-агрессор окажется примерно в таком же положении, что и ее жертва.

Ответный удар наносится МБР и БРПЛ, сохранившимися после нанесения противником первого ядерного удара. Технической основой для осуществления эффективного ответного удара является, прежде всего, высокая живучесть стратегических вооружений, обеспечивающая боеспособность такого числа ракет после нападения противника, которое достаточно для нанесения противнику ответным ударом неприемлемого ущерба.

Ответно-встречный удар наносится при получении сигнала от системы предупреждения о ракетном нападении (СПРН), при этом ракеты должны стартовать и покинуть позиционные районы до подхода боеголовок противника к этим районам, а противник, выстреливший фактически по уже опустевшим пусковым шахтам, получает почти одновременно ядерный удар по своим военным и промышленным объектам.

Технический уровень современных стратегических вооружений в принципе позволяет осуществить ответно-встречный удар, но концепция такового ставит высшее руководство страны в чрезвычайно трудное положение перед необходимостью принятия решения необычно высокого уровня ответственности в условиях острого дефицита времени (порядка 10 минут), возможных технических неполадок в СПРН и ошибок операторов. Это не исключает вероятности неадекватной оценки ситуации руководителем подвергнувшегося нападению государства и принятия им решения, ведущего к всемирной катастрофе. Поэтому делать основную ставку на ответно-встречный удар чрезвычайно опасно, да никто из здравомыслящих специалистов такой ставки и не делает. Иначе, зачем тогда строим высокозащищенные шахты и создаем подвижные ракетные комплексы? При ставке только на ответно-встречный удар ракеты можно было бы устанавливать прямо в чистом поле, без всякой защиты. Поэтому всякого рода рассуждения о мощности наших стратегических вооружений в ответно-встречном ударе бессмысленны и опасны.

Все усилия должны быть направлены на техническое обеспечение возможности реализации гарантированного мощного ответного ядерного удара при любом развитии ситуации, при любых способах нападения агрессора. И любой агрессор должен твердо знать об этом. Всякое сокрытие наших возможностей по обеспечению выживаемости наших стратегических ракет в условиях ядерного и любого другого нападения, якобы в интересах сохранения государственной тайны, категорически недопустимо, как недопустимо и любое ничем не подтверждаемое рекламирование неких сверхъестественных возможностей наших ракет. Противник должен знать наши возможности, и они должны обязательно сохраняться. Только это удержит его от непродуманных решений.

Зададим себе вопрос: решился бы Президент США Г. Трумэн отдать в 1945 г. приказ о нанесении ядерных ударов по Хиросиме и Нагасаки? Но он твердо знал, что ответного удара с японской стороны не последует. Кто знает, как сложилась бы наша судьба, если бы руководство СССР не приняло чрезвычайных мер по созданию ядерного оружия и межконтинентальных баллистических ракет. Всякого рода планов ядерного нападения на СССР у Пентагона в те годы было немало, но появление у нас стратегических вооружений предотвратило войну. Наступила эпоха стратегической стабильности, которая базируется на двух специфических чертах человеческого характера: недоверии к другому человеку и страхе перед возмездием. На этих двух опорах в течение десятилетий балансирует мир, сохраняя так называемое стратегическое равновесие. Только абсолютная уверенность в неумолимой неизбежности собственной гибели в результате ответного ядерного удара гарантированно удерживает любого агрессора от нанесения первого удара и сохраняет мир от ядерного безумия.

Стратегическая стабильность обеспечивается не численным равенством стратегических вооружений, а равенством возможностей сторон к гарантированному нанесению противнику неприемлемого ущерба в ответном ударе при любом развитии ядерного конфликта. Для этого каждая сторона старается иметь такую структуру и уровень защищенности СЯС, чтобы в случае нанесения противником ракетно-ядерного удара по ее пусковым установкам и позиционным районам гарантированно выжило и сохранило боеготовность такое число стратегических ракет, которое достаточно для нанесения агрессору неприемлемого ущерба.

Живучесть стратегических ракетных комплексов

Живучесть ракетных комплексов - это их способность сохранять свои тактико-технические характеристики в условиях воздействия противника. Есть четыре принципиально возможных направления обеспечения высокой живучести стратегических ракетных комплексов.

1. Обеспечить живучесть стационарных шахтных ракетных комплексов путем повышения прочности пусковой шахты, совершенствования системы амортизации ракеты, установки защиты от проникающей радиации, электромагнитного излучения и других поражающих факторов ядерного взрыва. Но существуют объективные пределы таких усовершенствований. При наземном взрыве ядерного заряда мощностью 0,5 мегатонн образуется воронка диаметром около 300 метров, так что при точности стрельбы ракет противника, соизмеримой с радиусом воронки, никакие усовершенствования уже не помогут.

2. Лишить противника достоверного знания точных координат целей, что можно сделать следующими четырьмя способами:

а) замешать пусковые установки с боевыми ракетами среди большого числа ложных пусковых установок с имитаторами ракет и постоянно менять расположение настоящих пусковых установок среди ложных, но такая схема не может быть реализована, поскольку число пусковых установок и их координаты оговорены действующими Договорами;

б) перемещать подвижные пусковые установки по случайному закону в замаскированных зонах, например, подземных туннелях, вынуждая тем самым противника рассматривать в качестве цели всю зону (туннель), т.е. заставляя его переходить от стрельбы по точкам к стрельбе по площадям, но это очень дорогостоящая схема;

в) перебазировать ракетные комплексы по случайному закону, разместив их на подвижных, например, грунтовых или железнодорожных транспортных средствах. Эта схема реализована в наших ракетных комплексах наземного подвижного (железнодорожного и грунтового) базирования;

г) постоянно перемещать ракетные комплексы, разместив их, например, на надводных кораблях или подводных лодках. Размещение на надводных кораблях запрещено действующими Договорами, а размещение на подводных лодках реализовано (США, Россия, Франция, Великобритания).

3. Уйти из-под удара на безопасное расстояние, т.е. изменить месторасположение подвижных пусковых установок с ракетами после старта ракет противника при получении сигнала об этом от СПРН. Принципиально можно себе представить наземную подвижную пусковую установку, которая по хорошей дороге на большой скорости уходит в безопасный район, но огромные затраты на строительство в неких отчужденных районах разветвленной сети первоклассных грунтовых или железных дорог, мостов и других инженерных сооружений делают этот вариант мало реалистичным.

Наиболее целесообразно использовать для этой цели самолет, который вместе с размещенными на нем ракетами находился бы на аэродроме в состоянии высокой боевой готовности и через несколько минут после получения сигнала от СПРН был бы способен взлететь и уйти в отдаленную безопасную зону, где и находился бы в течение длительного времени, ожидая дальнейшего развития ситуации. Главное достоинство этого варианта - нечувствительность к возможным ошибкам системы раннего предупреждения, так как старт ракет с самолета осуществляется только после дополнительного анализа реальной обстановки и получения соответствующей команды, а если тревога окажется ложной, самолет просто возвращается на аэродром. Это существенно уменьшает возможность ошибочных действий и дает возможность передать право принятия решения о взлете самолетов с ракетами более низким инстанциям.

В США для подтверждения возможности запуска баллистических ракет с самолета было проведено несколько натурных пусков, при которых баллистическая ракета извлекалась в горизонтальном положении из самолета парашютной системой и, после принятия ракетой вертикального положения, запускался двигатель первой ступени, парашют отстреливался, а ракета продолжала свой обычный полет. Необходимые исследования были проведены и у нас, однако это направление - создание баллистических ракет класса "воздух - земля" (БРВЗ) - дальнейшего развития не получило, поскольку было запрещено Договором СНВ-1.

4. Перехватить большую часть ракет противника или их боеголовок на траекториях полета и уничтожить или отклонить их от расчетных точек прицеливания, сохранив тем самым значительную часть своих ракет, достаточную для нанесения эффективного ответного удара. Перехват стратегических ракет и боеголовок на траекториях их полета - это и есть задача системы ПРО.

Противоракетная оборона

Траектория полета современной баллистической ракеты с разделяющейся головной частью состоит из четырех характерных участков:

Первый участок (активный) - это участок полета ракеты от старта ракеты до окончания работы двигателей последней маршевой ступени. Вначале летит вся ракета, затем происходит последовательное отделение маршевых ступеней, завершает активный участок самая последняя, так называемая боевая ступень разведения. Активный участок характерен сильными демаскирующими факторами, позволяющими обнаруживать стартовавшую ракету даже из космоса. Это мощное излучение газовой струи реактивных двигателей в видимом, инфракрасном и ультрафиолетовом диапазонах, большие габариты, т.е. большая эффективная поверхность отражения при облучении радиолокаторами, а также свечение воздуха, нагретого от соприкосновения с корпусом ракеты. На этом участке полета ракета представляет собой наиболее лакомую приманку для систем ПРО, так как на ней все боеголовки еще вместе. Продолжительность активного участка 3- 6 минут, максимальная высота до 300 км, а максимальная скорость при стрельбе на межконтинентальную дальность достигает 6,5-7 км/с, поэтому перехват на этом участке должен быть быстротечным и реально возможен только в конце активного участка, когда ракета уже выйдет из атмосферы, которая хорошо защищала ее. Сделать это можно с помощью оружия, размещенного или в непосредственной близости от старта (на земле или на самолете) или на космическом аппарате, пролетающем над районом старта. Но при наших обширных территориях страны не составляет труда установить МБР на расстояниях более 500 км от государственной границы и тем самым обеспечить их неуязвимость от системы ПРО наземного базирования. Что касается ПРО космического базирования, то обеспечить постоянное нахождение таких аппаратов над всеми районами возможного старта ракет можно только создав космическую группировку из сотен таких аппаратов, вооруженных сложнейшим оружием, что с экономической точки зрения мало реально даже для такой высокоразвитой страны, как США. Кроме того, энергетические возможности каждого аппарата по уничтожению стартовавших ракет будут иметь определенные пределы. Он сможет уничтожить одну или несколько целей, так что всегда можно пробить окно в любой космической ПРО путем насыщения стартующими ракетами или их имитаторами. Кроме того, сами такие аппараты космического базирования достаточно легко могут быть уничтожены противником. Такие возможности уже неоднократно были показаны

Второй участок (разведения) - это участок полета боевой ступени разведения, которая маневрирует, перемещаясь с помощью своих двигателей от одной расчетной траектории к другой, оставляя на каждой из них один или несколько элементов полезной нагрузки, как бы расставляя (развозя) их по своим местам. В конце этого участка к каждой цели по своим траекториям летит уже целый рой элементов и боеголовок, выстроенных в заданном боевом порядке, в котором с целью затруднения работы системы ПРО боеголовки замешаны среди других маскирующих и отвлекающих элементов. Демаскирующие факторы от работы двигателей существенно меньше тех, которые были на предыдущем участке, так как двигатели ступени разведения имеют небольшую тягу, но сама ступень разведения достаточно уязвимая цель для оружия космического базирования, однако вся сложность ее перехвата в том, что она все время размножается, а каждая отделенная от нее боеголовка (или боеголовки), окруженная ложными целями, летит к цели по своей траектории.

Третий участок (пассивный) - это участок полета по баллистическим траекториям сформированных на предыдущем участке боевых порядков. Продолжительность участка при стрельбе на межконтинентальную дальность около 20 минут, что создает резерв времени для их обнаружения и перехвата. Принципиально возможен перехват системами противоракетной обороны как космического, так и наземного базирования, однако главнейший вопрос – селекция настоящих боеголовок на фоне облака различного рода имитаторов. Н экранах средств ПРО каждый из этих имитаторов похож на настоящую боеголовку, а уничтожать все подряд непродуктивно, поскольку число объектов в боевом порядке существенно больше числа ракет-перехватчиков любой самой мощной системы ПРО.

Четвертый участок (атмосферный) - это полет в атмосфере, примерно от высоты 100 км и до земли. Боевые порядки начинают распадаться, легкие ложные цели, различного рода надувные конструкции, имитировавшие в безвоздушном пространстве боеголовки, столкнувшись с атмосферой, разрушаются, более тяжелые, продолжая лететь, отстают, а затем сгорают. Ближе к земле остаются только боеголовки, имеющие хорошую тепловую защиту и прочную конструкцию, они слегка тормозятся на последних десятках километров и достигают целей. Перехват боеголовок на атмосферном участке принципиально может осуществляться системами противоракетной обороны наземного базирования, размещенными вокруг защищаемых ими объектов, но лимит времени для этого очень мал. Кроме того, защитить все важные объекты страны объектовыми системами ПРО нереально.

Кроме того, обеспечение прямого попадания ракеты-перехватчика или ее поражающих элементов в боеголовку и ее разрушение - это сложная научно-техническая проблема. Можно перехватить одиночные боеголовки или, по крайней мере, небольшое их число. Что касается перехвата значительного числа боеголовок при массированном нападении, то без серьезных технологических прорывов это пока еще мало реально. Разумеется, существенно проще уничтожить эти боеголовки ракетой-перехватчиком с ядерной боеголовкой, но взрывать ядерные заряды у себя над головой - занятие не очень приятное.

Уровни стратегических вооружений

При ограничении и сокращении стратегических вооружений в соответствие с Договорами ОСВ-1, ОСВ-2, СНВ-1, СНВ-2 в качестве взаимно контролируемых критериев используются: число развернутых носителей (МБР, БРПЛ и ТБ), число установленных на них боезарядов (боеголовок) и суммарный забрасываемый вес всех МБР и БРПЛ.

Под забрасываемым весом ракеты с разделяющейся головной частью (РГЧ) понимается суммарный вес последней ступени ракеты (боевой ступени), которая осуществляет операцию разведения боеголовок на индивидуальные траектории полета. В забрасываемый вес ракеты входят веса конструкции боевой ступени, боеголовок, комплекса средств преодоления противоракетной обороны (КСП ПРО), двигателей, органов управления, топлива, аппаратуры системы управления. Забрасываемый вес ракеты с моноблоком это вес самого моноблока и вес КСП ПРО, если таковые предусмотрены.

После развала СССР часть стратегических вооружений оказалась на территориях бывших союзных республик, а ныне независимых государств, где они были ликвидированы. Однако значительная часть стратегических ракетных комплексов СССР досталась России, а именно:

- 288 твердотопливных моноблочных МБР «Тополь» подвижного грунтового базирования (головная организация - Московский институт теплотехники);

- 46 твердотопливных МБР РТ-23УТТХ (10 боезарядов) шахтного и подвижного железнодорожного базирования (КБ «Южное», г. Днепропетровск);

- 170 жидкостных МБР УР-100НУТТХ (6 боезарядов) шахтного базирования (НПО машиностроения);

- 204 жидкостных МБР Р-36МУТТХ и ее модернизация Р-36М2 (10 боезарядов) шахтного базирования (КБ «Южное»);

- 120 твердотопливных БРПЛ Р-39 с РГЧ (10 боезарядов), установленных на 6 ПЛ проекта 941 (20 шахт) (Государственный ракетный центр (ГРЦ) «КБ им. академика В.П.Макеева»);

- 112 жидкостных БРПЛ Р-29РМ с РГЧ (4 боезаряда), установленных на 7 ПЛ проекта 667 БДРМ (16 шахт) (ГРЦ «КБ им. академика В.П.Макеева»).

Имелись еще БРПЛ Р-29Р на нескольких ПЛ проекта 667БДР и несколько ТБ, несущих КРВБ с ядерными зарядами, но в связи со скорым истечением сроков их эксплуатации далее они не рассматриваются.

Итак, в России остались 940 ракет, на которых было размещено 5456 боезарядов. Из них 648 боезарядов размещались на наземных подвижных комплексах, а 1648 - на подводных лодках. Определить местоположение этих ракет в данный момент времени было практически невозможно, поскольку космические аппараты США были оснащены аппаратурой, работающей в оптическом диапазоне, поэтому ночью, а так же днем в туман они ничего не видели. Как ранее у СССР, так и у России при любом нападении оставались для ответного удара сотни ракет и тысячи боезарядов. В этих условиях Соединенным Штатам разрабатывать какую бы ни было систему ПРО было просто бессмысленно, поскольку шансы на перехват тысяч боеголовок наших ракет, стартовавших в ответном ударе, были практически нулевые.

В 1972 году был подписан «Договор между СССР и США об ограничении систем противоракетной обороны» (Договор ПРО -72), по которому Сторонам разрешалось иметь только по одному району, защищенному системой ПРО с числом ракет-перехватчиков не более 100 единиц. Россия и США с течение 30 лет строго выполняли его условия.

24 мая 2002 года в Москве Президенты РФ и США В. Путин и Дж. Буш-младший подписали «Договор между РФ и США о сокращении стратегических наступательных потенциалов» (Договор о СНП), в котором Стороны обязались провести дальнейшее снижение ядерных потенциалов и сократить к 31 декабря 2012 года число своих ядерных боезарядов до 1700-2200 единиц. Казалось бы, что все идет нормально. Паритет обеспечивается, стратегическая стабильность сохраняется, намечены новые разумные и взаимовыгодные уровни дальнейшего сокращения стратегических вооружений.

Однако США вдруг заявили о своем одностороннем выходе из Договора по ПРО 1972 года и начали быстрыми темпами разработку, испытания и развертывание элементов системы ПРО. Какие же изменения в мире произошли на рубеже веков, которые побудили США разрушить 30-летнюю стабильность? Обычно ссылаются на мировой терроризм. Но тогда логичнее было бы размещать систему ПРО не в Польше, а в Турции. Бен Ладен скрывается все таки не в Беловежской Пуще, и не в Смоленской области, а существенно южнее. Так почему же США вышли из Договора по ПРО? Дело в том, что на рубеже веков в мире произошло немало знаковых событий, которые стали причиной пересмотра американцами концепции ядерного сдерживания. Рассмотрим основные из них.

События за рубежом

1. США, выполняя условия Договора по СНП, приступили к снижению уровня своих стратегических вооружений с целью уменьшить число боезарядов на МБР и БРПЛ, чтобы с учетом боезарядов, размещаемых на ТБ, обеспечить суммарное их число к 2013 г. не более 2200 единиц.

В морской группировке США снимаются с боевого дежурства устаревшие ракеты «Трайдент-1», освободившиеся от них ПЛ переоборудуются под другие задачи. В стратегической морской группировке США остается 10 ПЛ «Огайо» (24 шахты) с ракетами «Трайдент-2», при этом с каждой ракеты будут сняты 4 боеголовки (из восьми), и в группировке останется 240 ракет (960 боезарядов). В наземной группировке с боевого дежурства снимаются все 50 МБР «МХ» (500 боезарядов), при этом разобранные ракеты и снятые боеголовки перевозятся на хранение в арсеналы, пусковые шахты и оборудование консервируются, а инфраструктура освободившегося позиционного района сохраняется. На боевом дежурстве остаются 500 МБР с РГЧ (3 боезаряда) «Минитмен-3».

Разрешенное Договором о СНП максимальное число боезарядов (2200 единиц) американцы будут обеспечивать к 2013 году перераспределением этой квоты между наземной, морской и авиационной группировками, а избыток будут устранять путем дополнительного снятия части боеголовок с «Минитмена - 3» и «Трайдента-2» или перевода части ТБ в разряд неядерных бомбардировщиков. Таким образом США снижают уровень своих стратегических вооружений до согласованных значений практически без материальных затрат, почти ничего не уничтожая, при этом сохраняют техническую возможность снятые и хранящиеся в арсеналах боеголовки возвратить на свои места на ракетах. Это позволит им в случае выхода из Договора по СНП в одностороннем порядке, как из Договора по ПРО, без всяких дополнительных затрат вновь увеличить свой стратегический потенциал почти вдвое.

2. США взамен устаревших космических разведывательных аппаратов, оснащавшихся аппаратурой, работавшей в оптическом диапазоне, что исключало их использование в ночное время и условиях облачности, начали развертывание космической группировки со спутниками, оснащенными всепогодной радиолокационной аппаратурой. Это, прежде всего спутники радиолокационной разведки "Лакросс", который уже активно использовался в войне в Югославии и Ираке, положение изменилось коренным образом. Разрабатывается также проект перспективной космической системы, состоящей из 24 космических аппаратов с бортовыми радиолокационными станциями, работающими в 3-сантиметровом диапазоне частот, обеспечивающими высокую частоту просмотра участков местности (10-15 мин) с разрешением от 0,3 до 3 м и автоматического обнаружения наземных целей, движущихся со скоростями от 4 до 100 км/ч. Системы космической радиолокационной разведки разрабатываются также в Германии, Италии, Японии, Китае.

Кроме того, для поиска и слежения за подвижными грунтовыми комплексами (ПГРК) и другими подвижными целями в США разрабатывается беспилотный летательный аппарат (БЛА) Global Hawk, оснащаемый оптико-электронной, ИК аппаратурой и РСА. Он будет способен осуществлять слежение за целью в течение 24 часов на расстоянии более 5500 км от места базирования и передавать целеуказание непосредственно на крылатые ракеты.

3. США приступили к разработке различного рода высокоточных безъядерных вооружений. Так например, в соответствии с программой Prompt Global Strike для безъядерного поражения целей используются запускаемые с подводной лодки модифицированные БРПЛ «Трайдент-2», оснащенные специальными неядерными боеголовками. После старта эта модифицированная ракета за две минуты набирает скорость до 6 км/с. В верхней точке параболической траектории от нее отделяются четыре головные части, которые устремляются к Земле со скоростью более 5,5 км/с. Над целью головки взрываются, окатив ее ливнем рифленых вольфрамовых штырей. Такой металлический смерч гарантированно уничтожит все слабо защищенные цели на площади около одного квадратного километра. Разрабатываются боеголовки с урановым ядром, способным за счет большой кинетической энергии разрушать заглубленные в земле объекты. С той же целью разрабатываются размещаемые на ТБ В-2 13-тонные управляемые авиационные бомбы.

События в России

1. Если США, выполняя условия Договора по СНП о снижении к 2013 году числа боезарядов до 2200 единиц, снимает с боевого дежурства и уничтожает только 190 устаревших БРПЛ «Трайдент-1», а также снимает, но не уничтожает 50 МБР «МХ», то Россия снимает с боевого дежурства и уничтожает все доставшихся ей от СССР твердотопливные и жидкостные МБР и БРПЛ, причем в первую очередь снимаются и уничтожаются твердотопливные ракеты последней разработки предприятий бывшего Министерства общего машиностроения. Это 36 самых современных и самых эффективных твердотопливных МБР РТ-23УТТХ железнодорожного базирования (всего 360 боезарядов). В августе 2005 г. с боевого дежурства снят последний (12-ый) боевой ракетный железнодорожный комплекс (БЖРК), пусковые установки которого утилизируются, а ракеты уничтожаются. Это также 120 твердотопливных БРПЛ Р-39 морского базирования, размещавшихся на 6 ПЛ проекта 941 (всего 1200 боезарядов), пять из этих ПЛ уже выведены из боевого состава ВМФ.

Жидкостные МБР снимаются с боевого дежурства по мере истечения сроков их боевой эксплуатации, новые жидкостные МБР не изготавливаются и не разрабатываются. Исключением является жидкостная БРПЛ «Синева», но ей отведен недолгий срок, поскольку 6 оставшихся ПЛ проекта 667БДРМ, для которых она предназначена, построенные в 1985-1990 гг., находятся в завершающей стадии эксплуатации, а новых ПЛ под эту ракету не строится.

2. Если США, выполняя условия Договора по СНП, осуществляет эту процедуру почти без всяких финансовых затрат, то Россия приступила к созданию всего ракетно-ядерного щита заново, для чего потребуются немалые бюджетные ассигнования. При этом, на замену уничтожаемых стратегических ракетных комплексов с БРПЛ и МБР, забрасываемый вес которых находился в диапазоне от 2,5 до 8,8 т, создаются почему-то ракеты-карлики («Тополь-М» и «Булава») с забрасываемым весом до 1,2 т. Это во много раз снижает суммарный забрасываемый стратегических ракет, являющийся важнейшим параметром, характеризующим уровень боевой эффективности одной ракеты или группы ракет, независимо от того, какие способы преодоления ПРО применены в данной конкретной ракете. Или это построение сложного боевого порядка, в котором боевые блоки перемешаны с различного рода ложными целями, диполями, источниками помех, или это маневр боевого блока на траектории. В любом случае, чем больше забрасываемый вес, тем больше можно разместить на ракете ложных целей, тем больше возможностей появляется у конструктора при проектировании управляемого маневрирующего блока, на котором кроме боевого снаряжения должны быть установлены двигатели с запасом топлива, система управления, органы управления и другие системы, что требует значительных весовых затрат.

3. В России ставка сделана только на твердотопливные стратегические ракеты «Тополь-М» и «Булава», что создает огромную дополнительную нагрузку на промышленность твердотопливного направления, которую никто не освобождал от производства обычных, не стратегических ракет, например «Искандер», «Триумф» и др. В то же время, от создания ракетно-ядерного щита отстранена ракетно-космическая промышленность жидкостного направления.

Аналитики США осознали, что в условиях резкого уменьшения численности российских МБР и БРПЛ и многократного уменьшения их забрасываемого веса, а также существенного и необратимого уменьшения выживаемости подвижных грунтовых комплексов, вероятность сохранения Россией возможности нанесения серьезного ответного удара резко падает. Неслучайно в апреле 2007 г. в американском журнале Foreign Affairs появилась статья, авторы которой Кир Либер и Дэрил Пресс утверждают, что если США нанесут удар первыми, то ответить на него Россия сможет лишь единичными ракетами, которые, как полагают авторы, будет способна перехватить американская ПРО.

Вот почему Соединенные Штаты вышли в одностороннем порядке из Договора по ПРО 1972 г. и приступили к развертыванию элементов ПРО вокруг России. Как в этих условиях сохранить стратегическую стабильность?

Выводы

1. Стратегические вооружения России стремительно уменьшаются на фоне развития систем стратегических вооружений США, Великобритании, Франции и Китая. К контрольному сроку, определенному Договором по СНП – 2013 году, или чуть позже, в России на боевом дежурстве не останется ни одной МБР или БРПЛ, созданной в СССР. И наземная, и морская группировки, обеспечивавшие в течение многих десятилетий стратегическую стабильность, прекратят свое существование. Та же судьба ожидает и созданную уже в России уникальную жидкостную ракету морского базирования «Синеву», принятую на вооружение в 2007 году, но оставленную без ПЛ.

2. В настоящее время темп установки на боевое дежурство МБР «Тополь-М» составляет 5-6 единиц в год. Рассчитывать на то, что ракетная промышленность твердотопливного направления сможет обеспечить производство нескольких сотен твердотопливных стратегических ракет, нет оснований. Для быстрого воссоздания системы стратегических вооружений необходимо подключение ракетной промышленности жидкостного направления. Лучший вариант для шахтного базирования это жидкостная ракета типа УР-100НУТТХ (до 10 боезарядов) со стартовым весом порядка 100 тонн, забрасываемым весом около 4,5 тонн, установленная в шахту с высокой степенью защищенности от поражающих факторов ядерного взрыва. Размещать в шахтах твердотопливные ракеты «Тополь-М» с забрасываемым весом всего 1,2 т нецелесообразно.

3. Если наша морская группировка на базе жидкостной БРПЛ «Синева» не получит дальнейшего развития, то на фоне развивающихся морских группировок США, Великобритании и Франции, а в дальнейшем и Китая, Россия утратит свою роль морской ядерной державы. БРПЛ - это, прежде всего, оружие ответного удара, оружие сдерживания, поэтому ПЛ с таким оружием должно постоянно находится в море на боевой позиции. Существует такое понятие «Коэффициент оперативного напряжения» (КОН) это отношение числа ПЛ, находящихся на боевом дежурстве, к числу всех ПЛ данного типа, имеющихся в боевом составе ВМФ. Американцы утверждают, что у них КОН около 0,6. Это возможно, поскольку наличие у США зарубежных баз позволяет произвести смену экипажей, загрузку необходимых материалов и продовольствия без возвращении ПЛ на основную базу. У нас даже в лучшие времена ПЛ после похода всегда возвращались на базу, а потому КОН был существенно меньше американского. Американские источники утверждают, что «российские подводные лодки с ядерным оружием на борту выходят на дежурства два раза в год (во времена СССР это происходило в 30 раз чаще), в то время как американские - 40 раз в год. Большую часть времени эти российские подлодки стоят в портах, что также значительно увеличивает шанс их уничтожения».
Чтобы держать на боевом дежурстве хотя бы одну ПЛ Северного Флота и одну - Тихоокеанского, нам нужно иметь в боевом составе ВМФ не менее 6-8 кораблей. Когда же мы получим такую численность ПЛ при нынешних темпах строительства, если головной корабль проекта 955, заложенный еще в 1996 году, до сих пор не спущен на воду? Вывод из боевого состава в связи с завершением сроков эксплуатации оставшихся шести ПЛ проекта 667БДРМ - дело ближайшего будущего. А это означает, что риск остаться вообще без морской стратегической группировки слишком велик.

4. В XXI веке российские ракетные комплексы грунтового подвижного базирования типа «Тополь-М» в условиях массового развития космических систем радиолокационной разведки утрачивают свою былую невидимость и могут быть легко уничтожены первым ударом, в том числе и неядерными средствами. В этих условиях держаться за устаревшую доктрину подвижного грунтового базирования нелепо. МБР «Тополь-М» с РГЧ необходимо превратить в БРВЗ и размещать её на самолетах или иных новых скоростных летательных аппаратах, способных уйти из-под удара по сигналу от СПРН.

В настоящее время разработка БРВЗ запрещена Договором СНВ-1, но срок действия этого договора истекает 5 декабря 2009 года, поэтому самое время приступить к разработке такого неуязвимого ракетного комплекса, способного осуществить ответный удар при любом развитии ситуации. Именно в ответном ударе могли бы проявиться все те заложенные в ракету «Тополь-М» новые возможности по прорыву системы ПРО, о которых так много говорится в средствах массовой информации.

Литература

1. Волков Л.И. Проблемы стратегической стабильности. – МИА, ИА РФ, 1993.

2. Договоры СНВ-1, СНВ-2, Договор по ПРО, Договор по СНП.

3. Договор СНВ-2. Факты и аргументы (Белая книга). Министерство иностранных дел, Министерство обороны Российской Федерации.- М.: Международные отношения, 1993.

4. Баллистические ракеты подводных лодок России. Сб. статей / Под ред. И.И.Величко. Миасс: ГРЦ "КБ им. академика В.П.Макеева", 1997.

5. 60 лет самоотверженного труда во имя мира. Сб. статей / Составители Ефремов Г.А. и др. – М.: ФГУП «НПО машиностроения», Издательский дом «Оружие и технологии», 2004.

6. Ю.П.Григорьев. Стратегические вооружения // Аналитический вестник Государственной Думы РФ. – 1996- Вып. №26.

7. Ю.П. Григорьев. Ракетно-космическая промышленность // Энциклопедия «Военно-промышленный комплекс». – М.: «Военный парад», 2005.

8. Ю.П.Григорьев. Проблемы стратегической безопасности России в XXI веке // Научное издание «Геомилитаризм, Геополитика, Безопасность». Альманах №10. – М.: Доблесть духа, 2007.

9. Ю.П.Григорьев. О ядерном паритете // Вооружение, Политика, Конверсия. – 2007 - №1 (73).

10. Ю.П. Григорьев. // Независимое военное обозрение. – 1996 №14; 2005 №17: 2006 - №11: 2007 - №№ 6, 26.