|  реалии

Ракетная нанайская борьба

Фантастические сценарии выполнения Пражского договора

Генеральный конструктор Московского института теплотехники Юрий Соломонов, разработчик стратегических ракетных комплексов подвижного и шахтного базирования РТ-2ПМ «Тополь», РТ-2ПМ2 «Тополь-М», РС-24 «Ярс», а также морской РСМ-56 «Булава-30», сделал в конце января несколько сенсационных заявлений в интервью информационному агентству «Интерфакс-АВН». Некоторые из них по большому счету сводят на нет предупреждение Государственной Думы и Совета Федерации России о том, что если Вашингтон в одностороннем порядке будет развивать такие системы ПРО, которые бы качественным образом меняли сложившуюся ситуацию в этой сфере, а также существенно нарушали бы национальную безопасность и обороноспособность России, то наша страна выйдет из Пражского договора.

НЕУЯЗВИМЫЕ ДЛЯ ПРО

А сказал Соломонов буквально следующее: «Разработанное в России новое ядерное боевое оснащение межконтинентальных баллистических ракет сможет преодолеть все существующие и перспективные системы противоракетной обороны». И дальше: «В 2010 году мы провели уникальную работу, позволившую сделать принципиально новый шаг в создании нового типа боевого оснащения, которое является результатом интегрирования боевого оснащения баллистического типа с индивидуальными средствами его разведения взамен, так называемого, «автобуса» на боевых ракетах». По словам конструктора, эта разработка «поставит вообще точку на всех разговорах относительно нашей борьбы с несуществующей системой противоракетной обороны предполагаемого противника».

Юрий Соломонов отметил, что «почти 30 лет назад мы говорили о возможности реализации такой схемы боевого оснащения, как о научной фантастике... И вот в прошлом году мы эту научную фантастику впервые воплотили с положительным результатом в жизнь». Он пояснил, что теперь «ракета как единое целое практически перестает существовать по завершении работы последней маршевой ступени».

Из разъяснений разработчика «Тополя» и «Булавы» следует, что существующие стратегические ракеты имеют огромный участок разведения боевых блоков для того, чтобы обладать уникальными возможностями по поражению (в случае применения разделяющейся головной части) одной ракетой нескольких целей, удаленных на значительном друг от друга расстоянии. Как именно это будет происходить, осталось за кадром. Тема ядерного оснащения стратегических ракетных комплексов как у нас, так и в Соединенных Штатах очень деликатная, о ней не принято распространяться. Тем не менее известно, что многоголовые ракеты, а у нас это Р-36М2 и Р-36МУТТХ «Воевода», или SS-18 Satan по западной классификации, с десятью разделяющимися ядерными головными частями индивидуального наведения (РГЧ ИН), УР-100НУТТТХ, или SS-19 Stiletto, с шестью РГЧ ИН, а также их морская «сестра» «Синева» – РСМ-54, или SS-N-24, с четырьмя боевыми блоками индивидуального наведения, а в США – наземная Minuteman III Mk-12 b Mk-12A с тремя разделяющимися головными частями индивидуального наведения и морская Trident II (D-5) c объявленными шестью РГЧ ИН «выстреливают» или разводят свои ядерные блоки после окончания работы третьей маршевой ступени ракеты и на нисходящей траектории (заключительном участке) полета к цели. Тот самый принцип «автобуса», о котором говорил Юрий Соломонов.

Но сейчас есть и другие варианты. Так называемые «планирующие боеголовки». То есть ядерные боевые блоки, которые после разведения летят к цели не по баллистической кривой, как те, о которых мы говорили раньше, а горизонтально, примерно как крылатые ракеты. Что, безусловно, представляет большую сложность их перехвата для систем противоракетной обороны. Правда, при этом они опускаются в атмосферу, и у них несколько снижается скорость, что не очень хорошо для преодоления ПРО. Говорят, подобная боеголовка стоит на моноблочном ракетном комплексе «Тополь-М», хотя, по словам того же Юрия Соломонова, ей не страшны никакие системы противоракетной обороны. Можно предположить, что аналогичные ядерные боевые блоки размещаются и на РС-24 «Ярс». А на РСМ-56 «Булаве», судя по некоторым публикациям, применяется принцип «виноградной кисти», когда боеголовки отделяются от блока разведения не одновременно, а по очереди и тоже имеют возможность поражать цели, значительно удаленные друг от друга.

Естественно, все эти системы поражения стратегических целей теоретически могут сильно осложнить действия системы противоракетной обороны, если вообще не свести их к нулю. И если все это действительно так, как говорит генеральный конструктор «Тополя-М», «Ярса» и «Булавы», а не научная фантастика, то возникает вполне закономерный вопрос: к чему разговоры о недопустимости со стороны США создания стратегической ПРО, неразрывной взаимосвязи между стратегическими наступательными и стратегическими оборонительными вооружениями, грозное предупреждение о возможности выхода России из Пражского договора, если развитие ПРО будет угрожать нашим стратегическим силам сдерживания? И слова президента и премьера о возможности «нового витка гонки вооружений»? Может, тут только политика и никакой реальной военной опасности?

Доктор технических наук, главный научный сотрудник Центра международной безопасности ИМЭМО РАН, генерал-майор в отставке, бывший начальник 4-го ЦНИИ Минобороны России, занимавшегося ядерным планированием, Владимир Дворкин сказал «НВО», что «то боевое оснащение, которое сегодня стоит на ракетных комплексах «Тополь-М» и «Ярс» вместе с системами преодоления ПРО, уже и так достаточно, чтобы преодолеть ограниченную систему противоракетной обороны». Как оно будет развиваться дальше, это вопрос к конструкторам.

Президент Академии геополитических проблем, доктор исторических наук генерал-полковник в отставке Леонид Ивашов высказал нашей газете другую точку зрения. «Я с сомнением отношусь к подобным заявлениям, какое сделал Соломонов, – сказал он автору этого материала. – И не только в отношении к стратегическим ядерным силам». «Мы не раз слушали подобные слова и даже из уст бывшего министра обороны Сергея Иванова, который рассказывал о планирующей боеголовке и даже об оружии, основанном на новых физических принципах, но на практике ни одно из этих так называемых сенсационных заявлений не реализовано, – говорит Ивашов. – Ни одного принципиально нового типа вооружений в Российскую армию за последние годы не поступило. Более того, в ОПК (оборонно-промышленном комплексе. – «НГ») внедрена система блокирования новых разработок, а в руководство ведущих предприятий, которые способны создавать прорывные системы и прорывные технологии, назначаются менеджеры, не имеющие к научно-конструкторскому корпусу никакого отношения и даже соответствующего технического образования. Это можно видеть на примере КБ приборостроения, НПО «Базальт» и головных предприятий по разработке боевых лазеров и других корпораций ОПК... Поэтому заявление Юрия Соломонова не внушает мне оптимизма», – говорит президент Академии геополитических проблем.

Добавим от себя, что генеральный конструктор Московского института теплотехники сказал в интервью «Интерфаксу-АВН», что новая разработка ядерщиков – «сама по себе непростая работа, она потребует нескольких лет»

Наши военные могут успешо обслуживать ЯБП даже в спартанских условиях. Фото из книги «Оружие России»

ЧТО ВМЕСТО «ВОЕВОДЫ»

Но создатель «Тополя», «Ярса» и «Булавы» не ограничил свое интервью сенсацией о новом ядерном оснащении головных частей ракет. Он рассказал еще много чего интересного, о чем специалисты будут спорить не один день. В частности, о перспективе принятия на вооружение тяжелой ракеты вместо стареющих Р-36М2 и Р-36МУТТХ «Воевода» (SS-18 Satan по западной классификации). Соломонов считает эти разработки «нецелесообразными».

«Можно абсолютно четко констатировать, – говорит он, – что ни международно-правовых, ни военных, ни экономических, ни научно-технических, ни производственно-технологических предпосылок для создания подобного рода ракет на сегодняшний день не существует». По словам Соломонова, подобного рода ракеты не могут рассматриваться как стратегическое вооружение, применяемое в ответных действиях, в силу того, что живучесть шахтных пусковых установок, по оценкам центральных институтов Минобороны, недопустимо мала». Эти слова генконструктор МИТа говорил, кстати, и на брифинге в РИА Новости в декабре прошлого года. Ему на страницах одной из популярных газет резко возразил бывший начальник Главного штаба РВСН (1994–1997), кандидат военных наук генерал-полковник Виктор Есин.

Он считает, что разработка Россией нового типа тяжелой МБР не войдет в противоречие с российско-американскими договоренностями по стратегическим наступательным вооружениям. Согласно Договору СНВ-3 (пункт 2 статьи II) каждая сторона имеет право самостоятельно определять состав и структуру своих стратегических наступательных вооружений. И при этом данный договор, как и его предшественник – Договор СНП 2002 года, не накладывает каких-либо ограничений на разработку новых типов МБР, впрочем, как и новых типов БРПЛ и тяжелых бомбардировщиков. А Государственная программа вооружения на 2011–2020 годы предусматривает в тактико-техническом задании на разработку новой тяжелой жидкостной МБР использование инновационных технологий. И нет оснований сомневаться, что та ракета будет относиться к новому поколению ракетно-ядерного оружия.

Кроме того, считает генерал-полковник, применяемая в России технология ампулизации жидкостных баллистических ракет с агрессивными компонентами топлива на сегодня является самой совершенной в мире. Она надежно обеспечивает безопасную эксплуатацию таких МБР даже при более чем трехкратной выработке ими первоначально установленного гарантийного ресурса, как это имеет место с ракетой РС-18 («Воевода». – НВО»). Топливо жидкостных баллистических ракет при всей токсичности его компонентов, продолжает свои аргументы Виктор Есин, имеет наиболее высокий удельный импульс тяги, что делает такие МБР во многих случаях незаменимыми. Сейчас помимо России имеют на вооружении жидкостные баллистические ракеты такие страны, как Китай, Индия, Пакистан, КНДР, Иран и ряд других.

И, наконец, говорит специалист, в России только жидкостная МБР может обладать таким забрасываемым весом, который позволяет сформировать полезную нагрузку, состоящую из боевых блоков повышенной мощности и такого комплекта разнообразных средств преодоления ПРО, который обеспечивает надежный прорыв любой многоэшелонированной противоракетной системы. Создать же в России твердотопливную МБР с приемлемыми массогабаритными характеристиками, которая имела бы забрасываемый вес, потребный для обеспечения надежного прорыва многоэшелонированной ПРО, ни сегодня, ни в обозримой перспективе не представляется возможным. (У самой совершенной из существующих российских твердотопливных МБР забрасываемый вес не превышает 1400 кг). И самое важное. Для того чтобы российские СЯС обладали способностью адекватного реагирования на возможное развертывание Соединенными Штатами многоуровневой ПРО, состоящей из наземного, морского, воздушного и космического эшелонов, они должны иметь в составе группировки РВСН тяжелую жидкостную МБР нового поколения.

России, утверждает генерал-полковник, следует выстраивать свою ядерную политику, ориентируясь не столько на декларируемые намерения «контрпартнеров», сколько на их военные возможности, в том числе и по созданию мощных группировок обычных сил, оснащаемых высокоточным оружием большой дальности. Последнее обстоятельство особо значимо, если начнутся российско-американские переговоры по тактическому ядерному оружию (ТЯО), этому специфичному компоненту ядерных вооружений.

О необходимости создания тяжелой ракеты, а в подтексте всегда звучит – тяжелой жидкостной ракеты, не раз высказывались и другие видные специалисты ракетной отрасли. Их мнение звучало в том числе и на страницах нашей газеты. Среди них генеральный директор корпорации «Рособщемаш» Артур Усенков, экс-командующий РВСН генерал-полковник Николай Соловцов, знаменитый конструктор ракетной и ракетно-космической техники, лауреат Ленинской премии и Герой Социалистического Труда почетный генеральный директор НПО машиностроения Герберт Ефремов...

Наши эксперты предполагают, что в этой борьбе между «жидкостниками» и «твердотопливниками» за или против тяжелой ракеты, напоминающей иногда известную народную забаву – борьбу нанайских мальчиков, речь идет не только о перспективе развития стратегических наступательных вооружений – гарантии безопасности нашей страны.

Кстати, в Пражском договоре будущая тяжелая ракета никак не упоминается. Это, конечно, не означает, что ее нельзя создавать, в том числе и в качестве проекта. Но в ближайшие десять лет, на время действия СНВ-3, в металле, за воротами КБ и заводов, а тем более на испытаниях, она появиться не может. Правда, стратеги – на то и стратеги, что рассчитывают не на год и не на десять лет, а на гораздо большую перспективу. Может быть, именно поэтому министр обороны Анатолий Сердюков, выступая в Государственной Думе при ратификации СНВ, сказал, что параметры этого соглашения по носителям мы сможем выполнить только к 2028 году. А что к тому времени произойдет – очень большой вопрос.